ЭМИ ДЖЕНТРИ
ПО ХОЛОДНЫМ СЛЕДАМ
Посвящается Кертису, лучшему из живущих
Пролог
Джейн проснулась и прошептала:
— Джули?
Вокруг зиял, будто зевающая пасть, черный провал спальни. Только спустя два года после того, как Джейн получила собственную комнату в новом семейном доме, ей перестало сниться, что потолочный вентилятор падает на нее и разрубает на куски. Да и пауки больше не таились по углам: десятилетним девочкам не пристало бояться темноты. Лишь изредка, когда что-нибудь будило Джейн посреди ночи, окружающая тишина вызывала тоску по мягкому дыханию сестры. В старом доме Джейн частенько перекидывала одну ногу через перила кровати на своем втором ярусе и хихикала, пока Джули не говорила: «Ш-ш-ш, Джейни, давай-ка спи».
Девочка крепко зажмурилась, прежде чем посмотреть туда, где во мраке сходились стены и потолок. Теперь она определенно услышала шорох, который донесся из комнаты Джули.
Джейн откинула одеяло и опустила босые ноги на ковер. Раньше, в старом доме, плетеный коврик скользил по гладкому деревянному полу, когда она вставала с постели. А сейчас ноги едва слышно ступали по толстому ковру, пока она шла к выходу из комнаты. Девочка выглянула в темный коридор. В конце его во мраке бледнел едва различимый прямоугольник закрытой двери.
Они редко спали с закрытыми дверями: у Джейни было слишком жарко, а у Джули — слишком холодно. Мама ворчала по поводу отвратительной циркуляции воздуха в двухэтажных коттеджах, но спальня родителей на первом этаже всегда закрывалась на ночь, потому что они были взрослыми. Теперь и Джули взрослая, ну или ей просто очень хочется такой стать. С тех пор, как сестре исполнилось тринадцать, она, казалось, все время готовилась к взрослой жизни: медленно расчесывала волосы перед зеркалом в ванной, словно репетируя какую-то тайную пьесу; делала записи в дневнике, чинно сидя за письменным столом, а не плюхнувшись на кровать животом, как Джейн. И закрывала дверь своей комнаты.
Между тем бледный прямоугольник в конце коридора дрогнул, и с одной стороны появилась темная щель. Четыре крупных пальца легли на край отворившейся двери спальни Джули. Не раздумывая, Джейн нырнула в шкаф, присела на корточки и закрыла за собой дверцу. Эти пальцы держались за дверь слишком высоко, Джули не достала бы. И были слишком велики — точно не мамины. Да и не папины тоже, хотя Джейн сама не знала, почему так решила, и это больше всего тревожило ее.
Слабый щелчок напомнил ей, что магнитная защелка шкафа всегда плохо работает, и девочку охватил тошнотворный страх. Она протянула руку, пытаясь придержать дверцу, но та уже медленно распахнулась.
Джейн крепко зажмурилась, когда в коридоре послышались мягкие шаги.
Мгновение спустя она открыла глаза: дверца шкафа замерла в трех дюймах от косяка. Та часть коридора, которая просматривалась из укрытия Джейн, казалась светлой по сравнению с глубокой темнотой шкафа. Девочка могла различить каждую ворсинку бежевого ковра, каждую неровность на окрашенных стенах и студийный портрет в рамке: она сидит на коленях у Джули, наряженная в детское платьице с корабликом, который покачивается на вышитых волнах. Это было так давно… Все остальное вдруг тоже закачалось. Шаги приближались к комнате Джейн.
Застонала скрипучая половица. Обладатель руки был уже на полпути к ее спальне. А вдруг он услышит, что Джейн прячется в шкафу? Ведь сердце у нее так колотится, что даже маленький кораблик на портрете, кажется, подпрыгивает. Джейн мечтала затеряться среди одежды, висящей на дребезжащих вешалках.
В этот момент на ковре появилась узкая ступня с пятнышками розового лака на ногте большого пальца, и Джейн вздохнула с облегчением. Джули накрасила ногти еще накануне вечеринки по случаю дня рождения, но к середине лета большая часть лака стерлась о шершавое белое дно бассейна на заднем дворе, остались только маленькие уголки по краям. Значит, Джейн ошиблась насчет пальцев: ей опять примерещилось нечто вроде пауков в темных углах.
И действительно, в прямоугольнике дверного проема появилась Джули в ночной рубашке с Микки-Маусом. Она направлялась к лестнице возле комнаты Джейн, вероятно собираясь перехватить посреди ночи чего-нибудь вкусненького. Такая же ночная рубашка Джейн, только с Дональдом Даком, лежала в коричневой сумке, ожидая отправки в секонд-хенд, поскольку девочка уже выросла из нее. Мама часто говорила, что когда-нибудь Джейн перерастет старшую сестру. Девочка с облегчением обняла колени в приятно обволакивающей фланелевой пижаме.