Наконец он появился. Вышел на тротуар, поднял воротник. Отблески розового неонового света падали на его бритый череп. Гретхен собиралась обставить все так, словно его мечта стала явью. Сделав вид, будто ждет кого-то другого, а он случайно оказался на ее пути, она небрежно окликнула его:
— Эй, сигарета найдется? Умираю, как хочется курить.
Он посмотрел на нее, моргнул, а затем расплылся в беспомощной улыбке:
— Не курю. Мне очень жаль.
— О чем тут жалеть. Отвратительная привычка. Вообще-то мне нельзя курить. Если ребята из группы увидят меня с сигаретой, точно убьют. — Она указала себе на горло и даже открыла рот, словно он мог увидеть, какой вред сигареты уже нанесли ее голосовым связкам. Гретхен вспомнила, как Уилл душил ее с такой силой, что на шее остались следы и пришлось носить водолазку, чтобы скрыть их, и потом она два дня не могла петь. Уилл сказал тогда Дэйву и Лену, что у нее ларингит.
— У тебя все хорошо? — внезапно спросил он, и его улыбка погасла.
У нее оставалось секунд тридцать, чтобы все разрулить, так что она позволила себе немного расслабиться, чтобы придать голосу естественную дрожь.
— Тяжелая ночь, — призналась Гретхен. — Честно говоря, мне нужно отдохнуть от моих парней. Куда ты направляешься?
— Никуда. Домой. Тебя подвезти?
— Да. Если ты не против заскочить в магазин или еще куда-нибудь, чтобы купить сигарет. — Она рассмеялась. — Прости, чувствую себя полной идиоткой.
— Да нет, все нормально, — возразил он, и Гретхен сразу поняла, что это не просто вежливость.
Краем глаза она следила за дверью. Стайки ребят курили под вывеской клуба, но среди них не было тех, кого она не хотела видеть, — пока не было. Дверь беспрестанно распахивалась, каждый раз выплевывая еще несколько клетчатых фланелевых рубашек. Он заметил, что она наблюдает за выходящими из клуба, и оглянулся через плечо. Гретхен в отчаянии уставилась на него во все глаза, пока он снова не повернулся к ней.
— Я Кэл, — представился он, протягивая руку. — Сейчас около полуночи, и ты, — он указал на выцветшую афишу «Гретхен в полночь», — должно быть, та самая Гретхен.
Она заметила, что знакомство ему льстит, и сразу поняла: девушки у него нет. Она кивнула и сжала его теплую руку, немного смутившись оттого, что он все принимает на веру. Когда Гретхен сказала: «Спасибо, Кэл», голос у нее снова сорвался, на этот раз не нарочно, и она быстро отдернула руку, а он шагнул вперед, как инстинктивно делают люди, когда спешат подхватить вещь, падающую с полки.
Однако Гретхен уже совладала с эмоциями, расправила плечи и спросила:
— Итак, где ты припарковался?
— Там. — Он махнул рукой в сторону, и Гретхен пропустила его вперед, слегка задев плечом, а сама пошла следом, чтобы дать ему время осознать свою невероятную удачу. Уловка была настолько откровенной, что Гретхен чуть не расхохоталась. Она очень надеялась, что Кэл забудет о сигаретах: она покуривала травку и могла на пару минут задержать дым в легких, но обычные сигареты неизменно вызывали у нее кашель. Однако Кэл не забыл. Машина притормозила в пяти кварталах от клуба, и он приготовился свернуть на заправку.
— Вообще-то я голодна, — неожиданно призналась она. — А ты?
— Можно и поесть.
— Ты не в курсе, где в это время открыто? Я приезжаю в Сиэтл только на концерты и ничего здесь не знаю.
— Конечно, в курсе. — Кэла, казалось, не смутила внезапная перемена в ее желаниях. — Когда тебе надо вернуться? Скоро?
— Давай сначала поедим, — предложила Гретхен, а сама подумала: возможно, в этот самый момент ее сумочку нашли в клубе под табуретом. Вдруг она сообразила, что Кэл продолжает говорить с ней. — Прости, что ты сказал? Я прослушала.
— Ты, наверно, совсем вымотана, — заметил он. — Я просто сказал, что концерт был отличный. Ты всегда так устаешь после выступления?
— Нет, — ответила она, откидываясь на спинку пассажирского сиденья. На нее нахлынула теплая волна расслабленности — знакомое ощущение усталости и облегчения оттого, что снова удалось благополучно унести ноги. Ощущение избавления: прекрасное чувство, лучше любой безопасности в мире.