— Ляля, ты такая нежная, — шепчет он. — Позволь мне…
Зверь не договаривает, когда чувствует, что девичьи руки начинают стягивать с него рубаху. Он помогает. Не противится. Отдает, пусть, маленькую инициативу, но все же, в руки Ляли. Она смелеет. Сама начинает гладить Зверя по спине, царапает коготками, словно маленькая кошечка. Выгибается.
Для зверя это служит сигналом. Ляля готова. Она так же как и он желает близости. И для ее достижения остается всего лишь снять с себя мешающую одежду. Чтобы стать ближе друг к другу. Чтобы познать наслаждение тела. Ощутить единение плоти.
Одежда летит в разные стороны. Зверь помогает раздеться Ляле. Она отвечает тем же. Без стеснения тянется к пряжке ремня. Пальчики соскальзывают со скользкой поверхности на выпирающий бугор. Но Ляля не одергивает руку, а проводит ею по топорщащейся ткани.
Зверь стонет от казалось бы простой ласки. И толкается. Желая показать насколько ему приятны прикосновения.
Ляля смелеет. Пряжка ремня поддается. Молния со вжиком расходится в стороны. Девичья рука ныряет за резинку белья, и тут же натыкается на возбужденную дышащую жаром плоть. Она буквально прыгает Ляле в руку. Живая. Горячая. Пульсирующая.
Пальчики нежно пробегают по нежной коже. Чуть сжимают. Скользят в обратном направлении.
— Я так больше не могу, — рычит Зверь.
Глава 30
— Я хочу тебя, — слышу признание. Оно райской музыкой проникает мне в уши.
То, с каким чувством сказаны слова, не оставляют сомнений, что все мои действия верны. Зверю нравятся мои ласки, мои прикосновения, моя инициатива.
Последнее особенно окрыляет.
И я становлюсь смелее.
Внутри меня просыпается совершенно иная женщина, для которой нет преград, которая все может. В ее власти свернуть горы и переплыть океан, лишь только стоит пожелать. А желаю я одного — сделать приятное одному конкретному мужчине, подарившему мне маленькое счастье.
Но дело даже не в нем, а в отношении. Зверь изменился. Он стал другой. Я это чувствую. Он уже не тот, что был при нашем знакомстве. В нем проснулась человечность, мягкость, ласка. И таким Зверь мне нравится гораздо больше. Я не хочу возвращения другого Зверя.
Мои пальчики пробегают по коже, трогают, прикасаются, иногда царапают. Зверю нравится все, что я делаю. Он удовлетворенно рычит.
В какой-то миг Зверь не выдерживает. Ему надоедает играть пассивную роль. Деятельная натура охотника побеждает.
И я оказываюсь распластанной под ним. С заведенными за голову руками. Он перехватывает своей ладонью мои ладошки, обездвиживая, не давая пошевелиться. И начинает разыгрывать свою партию.
Мы оба уже без одежды. В комнате прохладно, но нам жарко. На коже выступает пот от волнения и бешеного возбуждения, охватившего тела.
Как же хорошо.
Но в то же время чего-то не хватает. Хочется стать еще ближе. Соединиться. Стать одним целым.
Зверь будто слышит мои мысли. Его нога раздвигает мои ноги. А он сам устраивается так как ему удобно. Возбужденна плоть обжигает кожу бедра. Я ощущаю ее пульсацию в такт биения сердца. И хочу, чтобы она проникла внутрь меня, избавила от жажды, наполняющей тело.
Я подаюсь тазом, приглашая.
И вот он миг проникновения.
Как же божественно чувствовать первый толчок, скольжение, заставляющее забыть обо всем на свете.
Мой хриплый стон смешивается с довольным рыком Зверя. Ему нравится то, что он делает приятное мне. И я отвечаю тем же в ответ.
Сплетение тел, переплетение рук. Рваное дыхание и жаркие стоны. Все перемешивается в единый коктейль. Удовольствие накатывает внезапно и остро, жаркой волной накрывая с головой.
Мой крик отдается эхом от стен комнаты. Как же хорошо. Как приятно слышать возглас удовольствия. Ощущать содрогание. Чувствовать в себе насыщение.
И замирать обессиленной. Когда не надо лишних слов. Когда тела уже все сказали.
Хочется плакать, но не от боли, а от радости. Это нечто волшебное. На грани фантастики.
Глава 31
Оргазм яркий и острый еще эхом откликается внутри. Сладкие судороги свежи в воспоминаниях. Но нежности все равно мало. Хочется еще и еще.
Я, окрыленная страстью, развращенная своей властью над мужчиной, даже после обоюдной разрядки продолжаю гладить, прикасаться к Зверю.
В данный миг он совсем не страшен. Он меня не пугает. Не давит своей харизмой. Не принуждает. В горизонтальной плоскости мы равны. Мы говорим на одном языке. И не только говорим, но еще и понимаем.
Я трусь о мужчину, давая понять, что ничего еще не закончилось. Что я хочу еще.
— Какая же ты у меня ненасытная, — шепчет он, улыбаясь. — Подожди немного. Самую малость. Я же не такой уж молоденький, чтобы сразу.
Но Зверь лукавит насчет своей неготовности. Я чувствую насколько сильно возбуждена его плоть, ощущаю жар.
— Ну я же хочу еще, — впервые позволяю себя закапризничать. И провожу коготками вдоль позвоночника мужчины. До самого основания. Трогаю ягодицы.
— Ах, ты, плутовка. А с виду и не скажешь, что внутри чертовка, — от удовольствия рычит Зверь.
И переворачивает меня на живот. А потом и вовсе ставит на четвереньки. Мне неудобно. Непривычно. Я не вижу лица мужчины.
Пытаюсь вернуться в исходное положение.
— Нет, крошка. Завела. Теперь давай поиграем.
Он властно накрывает рукой мою голову. Пригибает к кровати, заставляя прогнуться. При этом ловит обе руки и заводит за спину. Перехватывает своей ладонью.
— Не бойся, — шепчет. — Тебе понравится. Доверься мне.
Я затихаю, растревоженная открытостью позы.
Зверь все так же держит мои руки, при этом отклоняясь назад, отползая на коленях.
И вдруг я ощущаю горячий язык там, где еще недавно была мужская плоть.
От неожиданности вздрагиваю, пытаюсь подняться, но крепкий захват не позволяет двинуться. А язык продолжает вытворять чудеса, проникая, лаская, вылизывая.
На миг перед глазами возникает собачья свадьба, которую как-то наблюдала по весне. Кобелек точно так же вылизывал сучку, а она с радостью задирала хвост, позволяя себя ласкать.
Тело пронизывает волна наслаждения, когда воспоминания накладываются на ощущения.
В голове проскакивает мысль. Какие же мы звери. Те же инстинкты, желания, стремления.
Зверь вновь меняет положение и вместо языка в меня толкается возбужденное мужское орудие, заполняя всю до остатка. Я все никак не могу привыкнуть к его размеру и каждый раз мне кажется, что он слишком большой и во мне не поместится. И каждый раз я ошибаюсь.
Теперь движения медленные, плавные, скользящие. Зверь растягивает удовольствие, заставляя прочувствовать каждый миг единения. Он отпускает мои руки, тянет за локти на себя. Давление внутри усиливается. Толчки все продолжаются. Но теперь руки ласкают мою грудь, мнут ее, перекатывают между пальцами горошины сосков.
Миг. И короткая вспышка, схожая с разрядом тока пронизывает тело.
Еще миг. И новая волна удовольствия заставляет громко стонать.
По телу пробегают судороги. А Зверь все не кончает, продолжая проникать в меня.
Точек. Еще толчок и разрядка накрывает мужчину. От еще сильнее насаживает меня на себя. Вжимается, крепко притягивая к телу. Шепчет какие-то глупости. И гладит. Гладит. Гладит. Везде, где только достает.
— Лялечка, как ты? — меня укладывают на бок и прижимают к себе крепко-крепко.
— Хорошо, Сережа, — имя Зверя слетает с губ, но я не замечаю этого.
Мне очень хорошо. Тело плавает в сладкой истоме, разлитой в воздухе, так мне, по крайней мере, кажется.
Я переполнена удовольствием под самую завязочку. Мне не хочется ни шевелиться, ни даже разговаривать.
А Зверь, наоборот, хочет поговорить.
— Как ты меня назвала? — просит повторить.
Мысли с огромным трудом возвращаются в недавнее прошлое.