Что? Кого? Меня презирает?
В голове все помутилось. Перед глазами красная пелена.
Дальше перед глазами лишь отрывочные воспоминания. Будто вспышки сверхновой, проскакивающие в темноте непроглядного пространства.
Моя рука на тонком девичьем запястье. Рывок. Лялин крик возмущения. Громкий удар двери о стенку ларька. Гравийная дорожка серого цвета, с жалобным скрипом шуршащая под ногами от быстрой ходьбы, почти бега.
Распахнутая дверь внедорожника.
Мой рык.
— Садись в машину!
— Ларек не закрыла, — ее писк.
Глава 49
Оглушительный свист. Мелкие камушки вылетающие с огромной скоростью из под колес внедорожника. Резкий крен автомобиля при развороте циркулем на месте.
От страха мне хочется вцепиться зубами за воздух, лишь бы вывалиться из бешено летящего автомобиля.
Меня бросает из стороны в сторону, как шарик от пинг-понга, заключенный в ржавую консервную банку.
Зверю дороги не писаны. Одни лишь направления.
Он кидает машину через бордюры, давит огромными колесами цветники. А все потому что выбрал путь, не совпадающий с проложенной дорогой.
Я ухватилась за ручку двери. Она единственная не позволяет мне болтаться по огромному салону, пахнущему дорогой кожей. Только мои ноздри не щекочет запах роскоши. Я чувствую запах адреналина, смешанный с терпким запахом мужчины. Чьи гормоны бушуют. Чья кровь кипит. Чья ярость клокочет через край.
— Куда ты меня везешь? — перекрикиваю грохот собственного сердца.
— Молчи, женщина, — ревет Зверь.
Я со страхом сжимаюсь в комочек. Не знаю чего от него ожидать.
Мне страшно. Но не за себя. За ребенка, что зернышком проклюнулся внутри меня. Зреет зеленым росточком, медленно увеличиваясь в размерах. Он еще мал. Беспомощен. Слаб. Не может ничего сказать. Не может возмутиться. Но все чувствует. Все ощущает. И все понимает.
Моя кровь связана с его. Мы одно целое. И моей, еще не рожденный ребенок, ощущает мое беспокойство. Слышит биение моего судорожно стучащего сердца. Клацанье зубов.
И я за ребенка в ответе.
Я не знаю кто родится. Мальчик или девочка. Да мне и не важно. Лишь был здоровый лишь бы с ним было все в порядке. А сейчас я понимаю, что малыш в опасности. Зверь в ярости. Он в бешенстве. И он не управляем.
— Тише. Прошу, пожалуйста, тише, — я не могу сдержаться. И вновь заявляю о себе во весь голос.
Но делаю только хуже.
— Закрой рот.
Зверь вдавливает педаль газа в пол. Внедорожник летит по автотрассе с огромной скоростью.
Я вижу побелевшие от напряжения руки Зверя, вцепившиеся в рулевое колесо автомобиля. Линию скул, о которую можно пораниться, настолько она острая, словно бритва.
Он не управляем.
Любые слова для него пустой звук. Это ужасно.
— Мы же разобьемся! Сбавь скорость, — кричу я, мертвой хваткой впиваясь пальцами в ручку двери.
Машина не просто едет, она стрелой несется по автобану. Я не успеваю замечать мимо пролетающие автомобили.
— Заткнись! — вместе с приказом змеею выбрасывается рука, хватающая меня за шею. У Зверя стальная хватка. Он в состоянии крошить камни без инструментов, одними лишь голыми руками.
— Мне больно! — вскрикиваю. Я уже не боюсь. Возмущаюсь на каждое действие Зверя. Страх за моего малыша заставляет делать и не такие вещи. — Отпусти! — вырываюсь из железного захвата. Ерзаю на сидении. Мечусь из стороны в сторону загнанным в угол животным. Рвусь к свободе насколько это возможно в тесном салоне.
— Ты будешь делать то, что я скажу, — рычит Зверь, нервно ведя автомобиль. Его взгляд прожигает меня насквозь. Пришпиливает к сиденью, словно бабочку к планшетке. Давит своим весом.
— На дорогу смотри, — шиплю в ответ. Мне сложно дышать. Пальцы Зверя с силой сжимают шею.
Машина, несясь на огромной скорости, обходит одну, догоняет другую, несется на встречу третьему автомобилю.
Зверь почти не обращает внимания что происходит вокруг. Он смотрит только на меня. Его лицо перекошено внутренними переживаниями.
— Не тебе мной командовать, малявка! — злость переполняет мужчину.
Я не знаю как успокоить его. Он не управляем. В его глазах безумие. В моем сердце страх.
— Смотри, Камаз! — кричу я, видя несущуюся навстречу огромную машину.
Водитель отчаянно сигналит, требуя уйти на свою полосу.
Зверь в последний момент поворачивает голову. Дергает руль. Откуда-то сбоку появляется легковой автомобиль, чиркает по кузову. Наша машина уходит в другую сторону. Резкий поворот на дороге. Колеса теряют сцепление с асфальтом. Нас кидает. Автомобиль опрокидывается и кубарем катится по земле.
Удар и … темнота.
Глава 50
Что за противный писк?
Пик-пик-пик.
Словно вода по капельке падает на темечко. Восточная пытка. Медленная и смертельная.
Не хочу это слышать.
Не хочу.
Выключите это кто-нибудь.
Кажется, в комнате кто-то есть. Я чуть повернула голову, видя неясную тень в полумраке.
Дернула рукой, чтобы привлечь внимание.
— Ой, вы пришли в себя. Не надо так делать. Там иголка в сгибе локтя. Проколите вену, лекарство не туда пойдет, — мелодичный женский голос журчал летним ручейком.
— Где я? — выдавила из себя.
Голос такой, будто песка в горло насыпали.
— В больнице. Где же еще? И как только выжили в такой аварии?! Вы прям в рубашке родились. Ни одной царапины. И ребеночек живой. Мужу не так повезло. Но тоже живой. Хоть и поломанный весь. Он сильный. Выкарабкается. Такие просто так Богу душу не отдают. Из пасти смерти вылезают, предварительно выбив зубы. Сколько таких я видела на своем веку, — женщина, которой на деле оказалось лет сорок пять, перекладывала что-то на столике возле больничной кровати.
Несколько минут, в течение которых длился монолог медсестры все расставил на свои места.
Авария была. Я помню.
Дальше…
Я жива.
Я в больнице.
Зверь тоже выжил. Но ему значительно хуже.
Неконтролируемая волна сочувствия плеснула прямо в лицо.
Тут же сама себя одернула. Нечего его жалеть. Сам виноват. И себя чуть не угробил и меня вместе с собой на тот свет едва не утащил. Слава Богу, что ничего непоправимого не случилось. Мы все живы. Относительно здоровы.
— Что с ребенком? — я не могла не уточнить.
— Да все с ребенком в порядке. Я же сказала, что на тебе ни одной царапины. Счастливица. Говорят что когда вас вырезали из машины, то думали, что достанут трупы. А вы оба живы оказались. Чудеса, да и только. Как выйдешь из больницы, сходи в церковь. Поставь свечку за здравие.
— Это обязательно, — согласилась с женщиной. — А муж… чина где? — не смогла остановиться на половине слова. Не муж он мне. Зачем обманывать?!
— Мужик твой? Так в реанимации еще. За жизнь борется. Да не переживай ты. Выкарабкается. Его там на выходные оставили. От греха подальше. Дружок ваш сказал, что главврач за него головой отвечает. Вот он и решил перестраховаться. Мало ли что. Да все с ним в порядке будет. Скоро очнется.
— Он без сознания? — уточнила.
— Ну да. С проломанной головой разве в сознании будешь?
— Так вы сказали…
— Что я сказала? Живой он. Это самое главное. А все остальное само придет. И сознание вернется и кости срастутся. Главное, что угрозы жизни нет. Остальное дело наживное. Ты не волнуйся так. Тебе вредно. Лучше о ребеночке подумай, — прикрикнула на меня медсестра.
Я притихла.
Вдохнула. Выдохнула. Женщину злить не стоит. Такой бесценный источник информации лучше не терять.
Глава 51
— Ты поспи, быстрее в себя придешь, — посоветовала медсестра перед уходом.
— Да. Так и сделаю, — согласилась.
Таки люди, как она, плохого не посоветуют.
Уж я-то знаю.
У нее глаза добрые. И голос хороший. И руки мягкие, но сильные.
Это в юности все как чистый лист. А с возрастом все добродетели и пороки на лице отражаются. Вот и у нее уже проявились. Хорошая женщина, хоть и болтливая.