— Закрой пасть, — прикрикнула на меня мужчина. Однако хватку ослабил.
Я затихла, внимая.
— Что со Зверем? Докладывай четко и ясно. Мне сказали, что он в реанимации. Это так?
— Да, — ответила односложно.
— В каком состоянии? — продолжил допрашивать меня Зверь.
— В бессознательном, — я не стала говорить о положительной динамике.
— Вообще ничего не понимает? — уточнил.
— Он, как трава. Можешь у медсестричек спросить, — что-то останавливало говорить правду.
— Очень хорошо и очень плохо. Добить дохлого нет никакого кайфа, — разочарованно произнес мужчина.
— Он очень плох, — добавила, желая добавить черных красок в общую картину.
— Значит, так. Будешь докладывать мне обо всех изменениях относительно Зверя. Поняла? — командирским тоном заявил Дрон.
Я утвердительно кивнула.
— А как станет лучше — решим что делать. Все ясно?
Вновь кивнула, соглашаясь. Желая только одного, чтобы он ушел как можно быстрее.
— Телефон есть? — я отрицательно замотала головой.
— Нету.
— Ну и не надо. Он может быть на прослушке, — тут нашелся Дрон. — Зверьев и не на такое горазд.
Я оставила его слова без ответа.
— Я скоро вернусь, а на прощанье оставлю тебе кое-что на память, чтобы помнила.
Не успела запротестовать, как оказалась в сильных руках мужчины. Промелькнула мысль, что он меня поцелует. Даже приготовилась вытерпеть неприятные ощущения. Только он сделал иное. Укусил. За шею. Больно. До крови.
Взвизгнула от неожиданности. Только звуку не дали далеко улететь. Дрон зажал рукою рот.
— Вот так. Будешь помнить кто хозяин положения, — на прощание сказал мужчина, прежде чем кинуть меня на кровать.
Глава 56
Всю ночь не сомкнула глаз. Как только закрывала, так сразу чудилось, что в палату входит Дрон. С намерением сделать мне что-то плохое. Так и промучилась до утра. А утром, как только прошел обход побежала в реанимацию. К Сергею.
Меня тянуло к нему со страшной силой. Магнитом. Хотелось прикоснуться к руке. Посмотреть на суровое лицо. Ощутить его силу.
— Можно я рядышком посижу? — попросилась у врача.
Он со вздохом, оглянувшись по сторонам, как будто проверяя, а не смотрит ли кто-то посторонний, согласился. Почему-то была уверена, что не появись в больнице Илья, не видеть мне разрешения.
— Твой-то спит. И проспит еще долго. Накололи его, — сообщила мне медсестра, обрабатывающая больного, доставленного по скорой.
Мужчине на голову упала огромная балка. Проломила голову. Ему ночью провели срочную операцию. Теперь ждали результата.
— Он выздоровеет? — спросила.
— Здесь у всех два пути, либо в одну, либо в другую сторону, — ответили мне.
Я взяла Сергея за руку, переплела пальцы. На миг даже показалось, что он сжал руку.
Говорить о том не стала. Побоялась, что выгонят, чтобы проверить. Так и продолжала сидеть рядом, не сводя глаз. Все вспоминала о визите Дрона. Переживала.
Медсестра вышла, мы остались со Зверем наедине.
Я гладила руку мужчины и тяжело вздыхала. Спать хотелось неимоверно. Но я боялась идти в палату. Вдруг туда заявился Дрон?
— Ох, Сережа-Сережа? Что же мне делать? — произнесла тихо-тихо.
Мне показалось, что веки мужчины дрогнули.
Я замолчала, внимательно вглядываясь. Ничего не происходило. Я продолжила думать о своем.
Тревога с каждой минутой нарастала. Приближалось время, когда мне следовало уходить и не мешать медперсоналу делать свою работу.
Когда-то слышала, что если рассказать о болезненном опыте вслух, то станет легче. Никогда не делала подобного, а тут меня как прорвало. Я в сердцах выложила все о появлении в палате Дрона, о его угрозах. Обо всем. Даже о том, что видела Игоря, к которому тоже не знала как относиться. Боялась, что он тоже может оказаться такой же как Дрон.
Пару раз за мою исповедь мне казалось, что рука Сергея реагирует. Но я не обращала внимания, боясь не успеть сказать все, о чем думала.
Как только это произошло, так сразу стало легче. На порядок.
И даже стало не страшно возвращаться к себе.
Весь день я старалась находиться рядом с кем-нибудь из медперсонала, так было спокойнее.
А поздно вечером опять пошла навестить Сергея.
Не успела я зайти в палату, меня перехватил врач.
— Вы жена Зверьева?
Я замялась. Пришлось признаться, что нет.
— Хотел вас предупредить.
— О чем вы хотели со мной поговорить? — мне стало неуютно.
— Завтра Зверьева переведут в хирургию. Он будет долечиваться там.
— Это же очень хорошо. Он же пошел на поправку? Ведь так? — врач оставил мой вопрос без ответа.
— Там за ним нужно будет приглядывать.
— Конечно-конечно, — закивала я головой.
— Это еще не точно. Диагноз еще под вопросом. Он еще будет уточняться…
— Не томите, — поторопила.
Сердце билось в грудной клетке со страшной силой. Меня пугали слова мужчины. Что-то было не так. И об этом хотели мне сказать. Однако не решались.
— У Зверьева выявили амнезию.
Я замерла, переваривая услышанное. Это что он сейчас сказал? Смысл до конца не доходил до меня. Я вопросительно уставилась на доктора.
— Ваш муж… вернее, ваш знакомый. У него обнаружили проблемы с памятью, — доктор смог сформулировать сообщение.
Видела, с каким трудом ему давался разговор. Как не хотелось мужчине сообщать плохие вести. Однако он пересилил себя, как того требовал врачебный долг. И поставил в известность.
— Как так? — спросила удивленно. — Разве такое бывает?
— Бывает и очень часто.
— Но никто ничего не говорил, — произнесла рассеянно.
— Выявили только при более глубоком обследовании.
— А это проходит? — надежда на лучший исход не покидала меня.
— У кого-то проходит, а кто-то так и остается с этим навсегда.
Вот и как мне теперь жить с этим знанием? Хотела задать врачу вопрос. Да постеснялась.
Глава 57
Насыщенно синие глаза Сергея смотрели на меня и не узнавали.
— Сережа, здравствуй! Как ты себя чувствуешь? — я присела на стул рядом с кроватью.
Зверева перевели в хирургию, как и обещали. Провели все процедуры, осмотрели со всех сторон. Собрали консилиум врачей, где думали что с ним делать и как лечить. Результаты не утешали. Врачи не знали вернется ли к нему память. Так же не знали насколько сильно она пострадала в результате аварии.
— Ты новая медсестричка? — мне не понравился вопрос.
— Нет, — ответила испуганно.
— А кто? — красивые губы скривились в ухмылке. Глаза обежали мою фигуру. Задержались на животе.
— Я… я… ваша знакомая, — не нашла другого ответа.
— От меня беременная? — задал он вопрос в лоб.
С ужасом посмотрела на мужчину. Сказать правду? И как он на нее отреагирует, неизвестно. Солгать? Вроде как не по-людски. Неправильно все это. Ведь ребенок на самом деле его. Зверьев и так пострадал в аварии. Еще неизвестно насколько серьезно и какие последствия выявятся со временем. Не получится ли так, что завтра ему станет еще хуже. Ведь бывали случаи, что состояние пациентов после черепно-мозговой травмы ухудшалось через неделю или через месяц. Мне рассказывала одна знакомая девочка, что у ее брата случилось несчастье во время службы в армии. Он повздорил с командиром отряда. Парни подрались. Брата моей знакомой ударили кирпичом по голове. Вначале все было нормально. А спустя некоторое время у него в голове начала расти опухоль. Нехорошая опухоль. Ее обнаружили не сразу, а только после того, как у парня начало садиться зрение. У парня отнялась одна сторона тела. Он перестал ее чувствовать. Срочно провели операцию. Опухоль удалили. Потом был долгий реабилитационный период. К счастью, молодой организм справился с последствиями и пошел на поправку.