— Если повышать концентрацию ДДТ, — говорит Мохан, — он окажет вредное действие на человека, на домашних и диких животных. Лесоводы жалуются на массовую гибель пчел, шмелей и насекомых, опыляющих деревья. Это может привести к гибели лесов. Нас часто спрашивают, как уберечь от ДДТ бабочку шелкопряда, ласточек и других полезных птиц. Ведь ласточка за сутки истребляет более тысячи листоядных насекомых. Эти проблемы возникают как раз тогда, когда, казалось бы, найдены безупречные препараты для борьбы с комаром. Задача биохимиков — отыскать новые препараты, опасные для этого насекомого, но безвредные для других животных.
Становится невыносимо жарко! На термометре 102 градуса по Фаренгейту, 40 градусов по Цельсию.
Мы движемся на юг к селению Марду. Мелькают придорожные деревья, бредут погонщики ослов. Полуголые прохожие несут на головах корзины, тюки. Вся одежда юношей и подростков состоит из набедренных повязок. Взрослые мужчины носят просторные рубахи и подобие короткой юбочки из белой материи. На женщинах также коротенькие юбки и кусок материи поверх них. Некоторые, встретив мужчину, берут в рот конец треугольника, чтобы прикрыть им грудь; когда встречный удаляется, треугольник превращается в фартук.
На дорогах много обезьян и грифов, отвратительных, безобразных птиц. Марк Твен очень точно описал их: «…Гриф — лысый, красный, с уродливой странной головой и голыми, без единого перышка, проплешинами по всему телу; пронзительные большие черные глаза, и вокруг них ободки голого, словно воспаленного мяса; рассеянный взгляд: вид совершенно деловой, самодовольный, бессовестный, вид злодея, — и однако, эта птица с внешностью профессионального убийцы никогда не убивает. Зачем ей понадобился столь устрашающий вид при ее мирном образе жизни? Ведь она отнюдь не нападает на живых, ее пища — падаль, и чем больше она воняет, тем лучше. Природа должна бы дать этой птице порыжевшее черное одеяние — тогда она походила бы на гробовщика, что и соответствовало бы ее привычкам; нынешний же ее вид ужасно неуместен».
Грифы действительно ужасны, но их роль «санитаров», очищающих степи и равнины от источников заразы — разлагающихся под тропическим солнцем трупов, огромна. Любопытно, что они безнаказанно для себя пожирают мясо чумных грызунов, животных, погибших от сапа, сибирской язвы и ящура. Как же велик запас иммунных тел у них в крови!
В МАРДУ
Наш приезд в Марду вызывает вгеобщее оживление. Под кроной колоссального дерева расставляем походные ящики, табуреты, начинаем осмотр пациентов и приступаем к исследованию крови. Желающих подвергнуться осмотру немало, образуется очередь. Сюда же приходят козы, недоумевающие, почему занято их привычное место в тени манго. Коз отгоняют, но упрямые животные лезут опять и опять.
Мы распределяем роли. Карпентер берет кровь, а Мохан и я прощупываем селезенки, в первую очередь у детей, потом у взрослых. Все в порядке: селезенки в норме. Приятно видеть веселые и бодрые лица ребятишек.
Мое внимание привлекает мальчик лет двенадцати с заячьей губой. Справляюсь у взрослых, почему не сделана операция. Мне сообщают, что родители подростка бедны и не в состоянии заплатить хирургу.
Прием окончен, и мы начинаем обход домов. Возле колодца задерживаюсь, чтобы увидеть, каково его устройство. Худенькая старушка вытягивает веревку. Беру у нее из рук веревку и пытаюсь вытянуть привязанное на конце ведро. Окружившие нас женщины громко смеются. Здесь, оказывается, не принято, чтобы мужчина доставал из колодца воду. Это обязанность женщин.
В жилищах нет окон, зато двери широкие. Глиняные стены побелены, крыши из соломы. В небольшом дворике бродят худые черные свиньи, индюшки, ослы, собаки, Часть дворов сплошь обнесена колючими прямыми кактусами.
На дверях многих жилищ виднеются отметки мелом. Это значит, что тут побывали бонификаторы, обработавшие все хозяйственные постройки раствором ДДТ.
Дезинсекторы за работой
В одном из домов навстречу нам, опираясь на палку, поднимается мужчина; у него явные признаки вухерериоза, или филяриоза (слоновая болезнь).
Возбудитель ее — паразит нитевидной формы — передается через укус комаров кулекс мансониа и анофелес. Половозрелые черви паразитируют в лимфатических сосудах и узлах, а личинки — микрофилярии обитают, в лимфе и крови. В организме человека взрослые особи живут до 17 лет, микрофилярии — около 70 дней.
Поселяясь в лимфатической системе и соединительной ткани, черви и их личинки нарушают нормальную циркуляцию лимфы и вызывают сильные отеки ног, рук, живота. Болезнь длится иногда десятилетиями, постепенно прогрессируя. Она не имеет ничего общего с отечностью ног при сердечных и почечных заболеваниях.
У осмотренного нами больного ноги и руки увеличились в объеме в несколько раз, сильно отвис живот. Ему может помочь разве только длительное лечение в больнице при систематическом введении внутривенно препарата гетразана, пагубно действующего на паразитов.
Но для этого нужны деньги. Выслушав советы, больной молчит и, грустно улыбнувшись, кивает на свою жалкую хибарку. Ее потрескавшиеся, облупленные стены и давно не крытая свежей соломой крыша свидетельствуют о весьма скудном достатке хозяина. Карпентер роется в нашей аптечке, находит гетразан и эластический бандаж, которым мы бинтуем ему ноги.
Обратно возвращаемся той же дорогой. На полпути закапризничал мотор, и мы вынуждены сделать небольшую остановку. Сворачиваем на обочину шоссе и устанавливаем машину в тени широколистных бананов.
Я углубляюсь в чащу, чтобы лучше рассмотреть банан. Там, где его стебель соединяется со стволом, скапливается дождевая вода и образуется как бы естественный водоем. Это излюбленное место обитания личинок малярийных комаров. Достаю пробирки, пипетки, взбираюсь по стволу банана и легко обнаруживаю личинки.
— Доктор, — раздается встревоженный голос Карпентера, — спускайтесь поскорее.
Оказывается, здесь водится дриофис пульверулента, древесная змея светло-зеленого цвета с поперечными полосками. Совершенно неотличимая от бананов, она подолгу висит неподвижно между листьев, подкарауливая ящериц. Для человека яд змеи не опасен, но от ее укуса образуется довольно обширная рана.
За банановой рощей раскинулась небольшая деревушка С приземистыми домиками. Возле них устроено нечто вроде палатей на высоких шестах. Здесь укрываются от комаров, москитов и зноя.
В течение многих лет эти места были сильно заболочены. Немалых усилий стоило отвоевать их у болот, однако из-за малярии они продолжали оставаться безлюдными. И только несколько лет назад, когда болезнь удалось победить, тут разбили небольшие плантации и сады. Площадь культурных земель постоянно увеличивается.
Деревенские собаки, вялые и неправдоподобно тощие, не обращают на нас никакого внимания. Щенята, совсем крошечные, почти игрушечные, так же меланхоличны, как и их родители. Невольно сравниваешь их с нашими барбосами, от которых чужой может отбиться только палкой.
Посреди полянки установлена карусель предельно простой конструкции — на двух бревнах две крестовины, к которым прикреплены веревками ящики. В них разместились дети. Взрослые перехватывают руками крестовины и вращают их по оси. Дети восторженно визжат и смеются. Они здесь, как, впрочем, и везде в Индии, очень красивы. Огромные глаза обрамлены густыми ресницами.
Мужчины темноволосы и белозубы. Тюрбаны ярко-оранжевого цвета оттеняют почти черную кожу. Женщины очень хрупки. У них узкие бедра, впалая грудь, удлиненные лица. Одеты они в светло-желтые и розовые сари.
Нас почтительно приветствуют возгласом «Рам-рам». Кто-то приносит щипковые инструменты — сарангу и тамбуру. Мы с удовольствием слушаем игру музыкантов.