Ни жаркое солнце, ни благодатный климат, ни обилие фруктов не спасли некоторых его жителей от туберкулеза. Эта социальная болезнь свила себе тут прочное гнездо. В противотуберкулезном институте, основанном еще в 1916 г., много тяжелых легочных больных, и число их, к сожалению, не уменьшается (в 1959 г. — 8161, в 1961 г. — 8411).
Несравнимо успешнее идет борьба с малярией. С местными маляриологами впервые я встретился в научно-исследовательской лаборатории, куда мы приехали с Эрнборгом. Цейлонские коллеги приняли нас исключительно тепло» радушно. Особенно внимателен ко мне был доктор Т. Висвалингам, с которым мы до сих пор обмениваемся научными статьями и книгами. Доктор Адан вызвался сопровождать меня в поездке по острову и с большой охотой показал все материалы, связанные с проблемой уничтожения малярии.
Это заболевание известно здесь с давних времен. Наиболее ранние сведения о нем были опубликованы голландцами еще в 1638 г. Распространению малярии способствовали благоприятные условия для выплода анофелес кулицифациес — оптимальная круглогодичная температура, влажность и сильная заболоченность острова.
В 1946 г. в стране насчитывалось 3 миллиона маляриков, спустя десять лет — 7739, в первой половине 1959 г. — только 114.
Результаты, конечно, ошеломляющие, и они быстро сказываются на рождаемости и на резком снижении смертности, особенно среди детей. В 1945 г. население Цейлона составляло около 6,5 миллиона человек, в 1957 г. — 9,1 миллиона, а в 1961 г. — 10,03 миллиона. В 1946 г. от малярии умерло 8539, в 1956 г. — 268, а за первые шесть месяцев 1959 г. — 8 человек.
Если раньше на острове ежегодно малярией заболевало более 41 процента населения, то теперь лишь 0,45 процента. В последние годы стали доступными для освоения и заселения многие места, прежде считавшиеся «гиблыми». Осушив болота и изгнав малярию, жители отвоевали у джунглей свыше 500 квадратных километров земли. В новых районах поселилось 90 тысяч бедняков, не смевших и мечтать о собственной земле.
Широко ведется на острове борьба с переносчиком малярии. Для его уничтожения в водоемы выпущены миллионы небольших рыбок лебистес ретикулатус, поедающих личинки и куколки комаров. Многие водоемы периодически заливаются смесью керосина и бензина, эмульсией ДДТ. Рабочие рисовых полей в период рисосеяния, а также все население в первые два месяца сезона дождей получают хинин. Его раздают школьники, привлекаемые учителями и работниками противомалярийных пунктов. Это обеспечивает массовость помощи.
Для постоянного надзора за особо опасными зонами ((районы Чилоу, Курунегала, Матале, Канди, Ратнапура, Хамбантоты) организовано 54 пункта. Сотрудники их ежемесячно проверяют водоемы и, если обнаруживают личинки комара, проводят обработку водоемов в течение шести дней. Опрыскиваются близлежащие дома и хозяйственные постройки.
В 1959 г. при проверке крови у 305 740 жителей Цейлона плазмодии были найдены у 1596 человек, в 1961 г. — из 768 309 —всего лишь у 110. Смертность от этого заболевания за последние три года снизилась с 0,15 до 0,01 на тысячу. За первые шесть месяцев 1962 г. было выявлено только 28 случаев малярии.
Эти успехи могли быть достигнуты благодаря тому, что за ликвидацию ее взялись правительство и народ освобожденной от колониальной зависимости страны. Со временем здесь справятся и с другими болезнями. Цейлонская республика еще молода. Множество сложных проблем стоит перед ней, и не все они могут быть решены сразу.
ПО ОСТРОВУ
Маршрут поездки был окончательно разработан при содействии Эрнборга, Адана и руководителей местных противомалярийных станции. В одно прекрасное утро возле гостиницы остановилась машина с красным крестом. Путь наш лежал через небольшой городок Кегалла в Курунегала.
Между цепями низких холмов много долин и котловин, на дне которых разбросаны рисовые поля. Тут круглый год влажно и жарко.
Курунегала — древний город, ему 664 года. Крутые утесы, на которых он выстроен, служили когда-то естественной защитой. Его старое название Хатхигирипур означает «город слонового утеса». Сейчас это крупный промышленный и сельскохозяйственный центр, связанный шоссейной и железной дорогами с Коломбо. Здесь я познакомился с местными врачами. Стены их лабораторий украшены цветными таблицами, иллюстрирующими ход борьбы с малярией на острове и в данном районе.
После Курунегала мы побывали в районе центрального нагорья, в цветущей Перадении. Самым северным пунктом нашего маршрута был город Сигирия, восточным — Полоннарува.
Дороги на Цейлоне прекрасны, и машина с большой скоростью мчится по асфальту. В пальмовых рощах, довольно часто встречающихся на нашем пути, отдыхаем от жары. Здесь в тени от густых крон прохладно.
В селении, расположенном прямо среди кустов с яркими цветами, деревьев какао, банановых зарослей, сделаны стойки, на которых разложены крупные, только что сорванные ананасы.
Они необыкновенно ароматны. Чтобы узнать настоящий вкус плода, надо его хоть однажды попробовать прямо с ветки. Я часто ел ананасы и бананы у нас в Союзе и в Америке, но только в Индии и на Цейлоне ощутил их настоящий вкус.
Запиваем фрукты соком кокосового ореха, чуть кисловатым, но очень приятным. Он действительно прекрасно утоляет жажду, в этом я убедился еще в Индии.
У домика стоит двуколка с впряженными в нее короткорогими быками. Она снабжена оригинальным тормозом, устроенным так, что при подъеме в гору под колеса попадает палка. Сзади он привязан проволокой и на ровной дороге тащится за возом. Эта древняя конструкция, вероятно, очень хороша для гористых мест, где велика опасность скатиться вниз. Единственный в своем роде случай, когда «палка в колесах» помогает.
На следующий день продолжаем поездку. Машина медленно продвигается по проселочным дорогам среди такой буйной растительности, какой я не видел даже здесь.
Очень красивы рощи из каучуковых деревьев. Их выращивают в горах, на высоте не более 600 метров над уровнем моря. В прямых серых стволах таятся неистощимые запасы драгоценного каучука. На коре заметны белые спирали желобков, по которым стекает тягучий сок. К стволу приставлены банки и ведра. С гектара можно получить до 500 килограммов каучука. В содружестве с каучуковыми живут низкорослые деревья какао. Подобный симбиоз спасает их от прямых жгучих лучей солнца и ветра. Попадаются также кофейные деревья и кардамон.
В лесу тьма бабочек, необычных по величине (некоторые в две ладони взрослого человека) и поразительных по окраске. Крылья одних ярко-василькового цвета с белыми пятнами, других — бархатно-черные верхние и лимонно-желтые нижние, третьих — черно-синие или зеленые с желтыми, красными и синими полосами. Сочетаний цветов великое множество, и комбинации подчас совершенно неожиданны. Недаром цейлонские бабочки считаются красивейшими в мире и уступают лишь бразильским.
Для ловли их пришлось бы углубиться в джунгли, но в мае это опасно. После ливней в сырой траве — мириады крошечных пиявок. Они с невероятной быстротой забираются под одежду и досыта напиваются кровью; ранки, оставленные ими, долго кровоточат.
В селении Хингуракгода жители встретили нас приветливо. Осмотр дал утешительные результаты: плазмодии не найдены, селезенка в норме. Зато в соседнем селе, не вызывавшем беспокойства, мы столкнулись со свежим случаем малярии. Вооружившись фонарями и пробирками, направляемся в жилища.
Дома цейлонцев, как правило, представляют собой деревянный каркас с глинобитными стенами и крышей из пальмовых листьев или рисовой соломы. В жилой части две комнаты (одна — спальня, другая — кухня и кладовая) и крытая веранда, где семья проводит большую часть дня.
Окон нередко совсем нет, а там, где они есть, их плотно занавешивают, защищаясь от солнца, скорпионов, пауков и ядовитых насекомых. Вдоль стен расставлены полки с глиняной и алюминиевой посудой, горшками, корзинами.