Родители скажут, что я ни на что не способна. И вот что бывает, когда неразумное дитя не слушает умных взрослых и пытается искать какой-то там свой путь. Конечно, они предложат мне переехать к ним и устроиться каким-нибудь пресс-секретарем в их фирму. И каждый день будут рассказывать мне, какой у меня способный и талантливый брат, гордость семьи. А в конце тяжко и многозначительно вздыхать.
Ни за что! Надо бежать отсюда, из этого города, из этой страны, с этой планеты!
Но как мне смыться из офиса? Выйдя из спасительной туалетной кабинки, я неизбежно попаду в общее помещение, где сейчас бушует маленькое лысовато-пузатое торнадо.
— Дамианна, ты тут? Планерка началась, шеф ищет тебя!
Фальшиво-бодрый голосок Лельи разнёсся по пустому помещению, ударяясь о стены. Я неуютно поёжилась. Ты меня не обманешь! Выманить меня из укрытия не получится.
— Ты не можешь сидеть там вечно!
Ещё как могу!
— Не веди себя как ребенок!
В душе я её понимала: если Лелья вернётся без добычи, ей достанется щедрая порция словесного дерьма. Но в этих диких условиях офисных джунглей каждый сам за себя, уж прости, детка. Работа на этого старого чудака — твой личный выбор. А я сейчас делаю свой. Взрослый и осознанный. Взвешенный.
Так думала я, вылезая в узкое окошечко под потолком. Как хорошо, что я похудела на пять килограммов за время работы над этим проектом. Это было нездоровое похудение, но зато сейчас мой зад легко проскользнул в узкое окошечко. Прошла голова, пройдет и все остальное — миф. Я проверила это ещё в детстве, когда убегала от очередного учителя этикета и застряла в железной ограде родительского особняка. В этом я малодушно винила нашу кухарку Назиму, чьи пироги с яблоками были моим личным наркотиком.
Окно выходило в сад, но подо мной было два этажа. Вот та ветка выглядит очень перспективно — она большая и прочная на вид. Жаль, что я не занималась воздушной гимнастикой. В детстве меня обучали только фехтованию. Бесполезное, но очень благородное умение. Если бы я собиралась вращаться в благородных кругах, где у всех серьёзные и общественно значимые профессии.
Я повисла на руках и упёрлась ногами в стену, чтобы оттолкнуться как следует и долететь до ветки. В момент, когда я отпустила руки, в кармане предательски запиликал передатчик. Проклятая Лелья! Решила меня вычислить! Звонок сбил меня с толку, и я неуклюжим мешком полетела вниз.
За ветку я всё-таки зацепилась, правда, не за ту, за которую планировала. А об неё я треснулась лбом. Но с той, на которой я повисла, ниже было прыгать. Что я и сделала сразу, чтобы не ждать, пока руки сами соскользнут, мучительно решаясь.
Оказавшись на траве, я гуськом понеслась к ближайшему кусту. Ну вот, а в школе мы считали, что это дурацкое умение передвигаться на согнутых в коленях ногах нам не пригодится.
Возле кустов силы меня покинули, я упала коленями на траву, осознав, что моим деловым серым брюкам поможет только химчистка. Ну и ладно. Всё равно строгий костюм мне подарили родители. На прошлый день рождения презентовали мне пять таких: два серых и три черных. У Мелоуна был безумно довольный вид, когда я пришла в одном из них. Он бы, наверное, даже выдавил из себя комплимент, если бы знал, как их делать.
Сердце колотилось как бешеное. Минуту посидев под кустом, я короткими перебежками выбралась из двора, где базировалась наша контора, и поплелась вдоль по улице. Приближалось время обеда, в уличных кафешках уже собирались клерки. Если бы не безумный вид, всклокоченные волосы и костюм, измазанный в траве, я бы сошла за одну из них. Сердце колотилось в груди, не давая связно мыслить. Передатчик истошно пиликал на разные лады — все пытались установить со мной связь посредством аудио и видео звонков и сообщений. Пришлось отключить звук.
За всё время существования нашей конторы я не помню, чтобы кто-то хм… ошибся в столь же крупных масштабах. А увольняли у нас и за меньшие провинности. Как-то Мелоун выгнал девушку, которая, по его словам, слишком часто болела. По версии других сотрудников, болела она два раза в год. И в общей сложности пропустила четыре рабочих дня из-за высокой температуры. Повезло, что во мне есть нимфовая кровь, нам практически не страшны всякие вирусные болячки.
Погода надо мной словно издевалась. В нашем, обычно туманном, городе светило солнышко, даже вечный смог будто немного рассеялся. Всё это создавало не слабый контраст с тем, что творилось у меня внутри.