А может, над нами проводили какие-то опыты перед тем, как начать вторжение, или - того хуже - играли с нами в какую-то садистскую игру? В любом случае - опыты они ставили или игры дурацкие разыгрывали - мы смогли этих умников кое-чему существенному научить. Однако гораздо более актуальным для выживания человечества был вопрос о том, чему они смогли научить меня.
Донельзя противно признаться в этом даже себе самому, но пока что их уроки я усваивал, как самый последний двоечник.
Хотя нет: одно я знал наверняка - действовать надо быстро.
Пока я сам с собой рассуждал на отвлеченные темы, в дверь в начале коридора, через которую я недавно прошел, гурьбой высыпала группа зомби и клыкастых монстров, да с таким видом, как будто здесь была их родовая вотчина. Заметив меня, они что было сил рванули по узкому проходу. Реакция моя была мгновенной - я со всех ног бросился наутек из этого ада, точнее говоря, из одного его круга в другой. Хоть поиски главарей вторжения были важной проблемой, пока с ней можно повременить - а именно до тех пор, пока не решены более насущные вопросы. Иначе вряд ли останется кто-нибудь, кому они по плечу.
Справиться с таким числом врагов, в буквальном смысле слова дышавших мне в затылок, выстрелом из ружья невозможно. Не лучше ли использовать новый автоматический пистолет? Господи, да ведь я забыл, что у меня пусковая ракетная установка!
Мелькнувшая было мысль о том, что в таком узком коридоре взрывная волна уничтожит меня вместе с нечистью, испарилась без следа. Я замер на месте, готовый сплясать самый отчаянный в своей жизни рок-н-ролл.
Взрыв грохнул с такой оглушительной силой, что я его даже не услышал - только почувствовал. Гигантская невидимая рука швырнула меня на пол. Я лежал с открытыми глазами и видел, как преследователи исчезли в брызгах крови и клубах пламени.
Зрелище заслуживало того, чтобы на него посмотреть, тем более, что это было последнее, что я увидел.
Должно быть, я потерял сознание. Спустя какое-то время до меня донесся громкий и резкий звук. Как будто одновременно прогревали двигатели самолетов и звонили во все церковные колокола. Я все еще ничего не видел, только яркие круги вертелись перед глазами.
Минут через пятнадцать колокольный звон сменился гулом, потом в ушах с тяжестью парового молота ритмично застучала кровь. Как сказал бы наш сержант Гофорт, в эти минуты я вполне мог стать для противника легкой мишенью. Скорее всего, меня спасло именно то, что я напрочь вырубился и отличить меня от трупа было просто невозможно.
Немного очухавшись, я, шаркая, как старик, поплелся дальше. Проводить ревизию оставшегося имущества не было времени, да и смысла не имело. Одно я знал наверняка: если хоть один из упакованных стеклянных шприцев из медпункта уцелел, мне совсем не помешало бы сделать еще один укол.
Я беспрестанно тряс головой, пытаясь прочистить мозги. Пошатываясь на нетвердых ногах, я в конце концов дошел по длинному, достаточно просторному коридору до тесного помещения, в котором некогда перерабатывалась руда. Этот зальчик был четко обозначен на плане. Именно там начиналась лестница, по которой можно было спуститься на следующий уровень. Судя по красноватым, золотистым и коричневатобурым полосам на грубой поверхности стен, коридор пробили непосредственно в скальной породе Фобоса. Мне это новое обстоятельство понравилось и внушило надежду на то, что ни с чем тошнотворным на этом этаже встретиться не придется.
Однако расчеты мои не оправдались. Дойдя до середины коридора, я почувствовал приличное головокружение, и меня вывернуло наизнанку. Сначала я подумал, что приступ рвоты явился следствием взрыва ракеты, но потом понял, что произошло на самом деле. Нельзя побывать в космосе и не испытать невесомость, причем это ощущение навсегда останется незабываемым. Так вот, я оказался почти в полной невесомости! Нужно более внимательно изучить схему этого уровня, когда выдастся такая возможность. Центральная часть коридора выходила за пределы зоны искусственной гравитации, созданной на Фобосе пришельцами.
Видимо, именно по этой причине в стену были вделаны поручни, за которые мне удалось ухватиться. Одного рывка, казалось, достаточно, чтобы преодолеть мизерную естественную силу притяжения Фобоса. Я немало времени провел на корабле, летящем на Марс, чтобы привыкнуть к невесомости, хотя во время полета - в отличие от нынешней ситуации - никто на меня не собирался нападать. Жаль, что морских пехотинцев не обучают тактике ведения боя в состоянии невесомости.
Повернув за угол, я налетел на троих клыкастых монстров. Полоса удач никогда в моей жизни не была широкой. А эти толстокожие ублюдки как ни в чем не бывало спокойно топали себе по стенам и по потолку, как будто были окружены собственным гравитационным полем, причем все трое брели в разных направлениях.
Картина эта еще раз доказывала, что одержать верх над тварями невозможно. Вдруг один из них взглянул прямо на меня и произнес:
- Черт возьми, есть у нас мяч, в конце-то концов, или нет?
Он сделал неуловимое движение лапой, и в ней оказался комок слизи, тут же превратившийся в ослепительный огненный шар.
Моя согнутая нога задралась чуть ли не за спину, но спрятаться в открытом пространстве коридора было совершенно некуда, а добраться до поворота я не успел. Демон поднял лапу с горящей слизью, ухмыляясь при этом гнусно, как гоблин.
Я резко откинул голову назад, и этого оказалось достаточно, чтобы в невесомости тело мое начало вращаться. Я не стал тратить время на то, чтобы прицелиться. Когда мое вращавшееся тело оказалось в таком положении, что дуло ружья вышло на уровень дьявольской, ухмылявшейся рожи, я спустил курок.
Выстрел оказался удачным - он вчистую снес монстру башку. Значит, удача все-таки не совсем от меня отвернулась.
От выстрела меня по инерции резко отбросило назад и снова закрутило. Остановиться удалось, лишь ухватившись за поручни. Сорвав с плеча ружье, я снова рванулся на прежнюю исходную позицию.
Двое оставшихся монстров обо мне, казалось, начисто забыли - они сцепились в смертельной схватке, пустив в ход клыки и когти, пытаясь разодрать друг другу глотки. Кровавые ручьи стекали по их складчатым подбородкам и мгновенно воспламенялись.