- Молодец, - откликнулся я.
На другом конце холла, помимо лифта, присутствовало кое-что еще: наши старые приятели - розовые демоны, а в придачу к ним бесы.
Мы отпрянули, а бесы принялись пересвистываться и катать слизь для огненных шаров. Моя подруга спокойно, тоном профессионала, от которого мороз по коже продирал, прошептала:
- Флай, сейчас потребуется ракетная установка.
Готовясь к новой схватке, я обернулся, чтобы уточнить обстановку, и увидел немного впереди пару гигантских летучих тыкв, запертых в клетке. Я чем угодно мог бы поклясться, что еще минуту назад на том месте ничего подобного не было! Клетку эту, наверное, только что сверху опустили.
Если бы в ней сидели демоны, не стоило бы переживать; однако расстояние между прутьями решетки было более чем достаточным, чтобы тыквы беспрепятственно палили своими смертоносными шаровыми молниями.
Почему дурацкие летающие головы заперты в клетку, никто бы, наверное, объяснить не взялся. Но их присутствие гарантировало нам точно такую же степень безопасности, как угроза со стороны засевших за забором пулеметчиков.
Воздух с треском раскололся; электрический разряд впился тысячами иголочек в голову и шею, волосы мгновенно встали дыбом. Голова Арлин стала похожа на большой, взъерошенный мяч. Сосредоточившись на единственной задаче - вскочить и стрелять по врагу, - я все же услышал ее крик:
- Девятку беру на себя! - Это означало, что Арлин собиралась расправиться с полоумными бесами и розовыми, которые находились по другую сторону вьющихся зарослей, слева от нас - в сторону девятки на часовом циферблате.
Приходилось то и дело скакать из стороны в сторону и пригибаться, чтобы не напороться на огненные шары, опалявшие искрами то же самое пространство, что и электрические парикмахеры - шаровые молнии. Очень хотелось, чтобы расстояние между бесами и тыквами сократилось как можно сильнее - в этом случае огненные шары бесов достигли бы тыкв, а те, в свою очередь, сократили бы численность бесов шаровыми молниями.
Желание мое вскоре исполнилось. Арлин открыла огонь из АБ-10. В ответ бесы стали метать в нее огненные шары, которые летели прямехонько в их розовых приятелей. Это надо было видеть! Пока розовые пережевывали бесов, прилагавших все усилия, чтобы поджарить противника огненными шарами, я - дабы не отставать от них - ракетами превратил клетку с чудовищными тыквами в духовку, где благополучно испекся тыквенный пирог.
- Все в порядке? - крикнул я, и по тому, как Арлин затрясла головой, понял, что ей никогда раньше не доводилось бывать так близко от разрывавшихся ракет.
- Все в порядке будет, когда перестанет звонить звонок промеж глаз, отозвалась она.
- Ты права, от этих игрушек в голове потом долго звон стоит, что правда - то правда.
Когда мы протиснулись между стеной и опаленными прутьями клетки в пустую, серую комнату, меня все еще продолжали беспокоить огромные блоки живой плоти, которые мы заметили из кабины лифта.
- Здесь многие помещения использовались для переработки руды и очистки жидких отходов, - пояснила Арлин. - Будь очень осторожен, некоторые виды оборудования опасны для жизни.
Она была права: откуда-то поблизости доносились механические звуки, от которых бросало в дрожь. Интересно, что это такое?
Я не увидел в цехе никаких платформ, лифтов или лестниц. Головоломку решила Арлин, бросив взгляд вверх.
- Батюшки! - вырвалось у нее. - Да это же пресс для дробления рудной породы!
Потолок помещения опускался прямо на нас. Не стремительно, но достаточно быстро.
- Кажется, что-то подобное я уже видел в кино, - пробормотал я и скорехонько отскочил назад, туда, откуда мы пришли.
- Напоминает Эдгара Алана, правда? - сказала Арлин.
Мы успели вовремя убраться восвояси - иначе от нас остались бы только мокрые пятна.
- И что теперь?
- Неприятно говорить, Флай, но другого пути отсюда нет. Если только где-нибудь потайная дверь обнаружится или чтонибудь в этом роде. Хорошо бы ее найти, не то нас ложками от пола не отскребешь.
Потолок ударил в прикрепленную в самом низу стены панель, потом стал неспешно подниматься на прежнее место.
- Попробуем-ка найти какой-нибудь обход вокруг этого дурацкого пресса, - задумчиво произнесла Арлин. - Хотя я твердо уверена, что единственный путь в девятый сектор, где сквозь заросли плюща виднелся второй лифт, здесь. Я это точно помню еще с тех времен, когда проходила здесь практику. Знаешь что, друг, я быстро проскочу под прессом и разведаю, что к чему - мне ведь эти места лучше, чем тебе, известны.
От мысли, что Арлин "проскочит" под движущимся потолком, пока я, стоя в безопасности, буду "охранять" ее, стало жутко. Но предложение заключало здравую идею.
Зажав в одной руке фонарь, девушка бросилась под пресс, когда он едва поднялся. Оказавшись на противоположной его стороне, она стала осторожно шарить рукой по гладкой поверхности стены.
- Ну, как ты там? - Голос мой прозвучал достаточно громко, чтобы Арлин расслышала вопрос.
- Никак не найду переключатель, - отозвалась она.
Я, как бессменный часовой, беспокойно вышагивал перед камерой в духе Эдгара Алана По и - вы не поверите - как-то ненароком задел индикатор, видимо, среагировавший на мое движение, потому что прямо перед Арлин настежь распахнулась дверь. Это была чистая удача. Слепой случай пришел нам на помощь.
Потолок достиг верхней точки и снова начал спускаться. Я пригнулся и, как полусредний нападающий, понесся по прессовочной прямо к двери, которая уже начала закрываться точно с такой же скоростью, с какой двигался потолок.
Дверь вела в комнату, которую мы видели, когда спускались с предыдущего уровня. Тогда мы успели разглядеть непонятные поднимавшиеся и опадавшие кубические и прямоугольные массы плоти, чем-то похожие на дробилки для руды.
Оказалось, что розоватые блоки не просто состояли из плоти - плоть эта была живой. Двадцать пять розовых, вздымавшихся и опадавших блоков занимали все помещение и вызывали не столько отвращение, сколько ощущение совершеннейшей никчемности. При движении они издавали высокое, жалобное всхлипывание, подобно тому, как иногда хнычут новорожденные дети, которым неможется.
- Что это еще, черт возьми, такое? - задал я риторический вопрос.