— Лады. Все понял. Где пересекаемся?
— Знаешь забегаловку Игната?
— Конечно, бар в центре. Недалеко от Собора. На Театральной, по–моему.
— Не ошибаешься. Точно так. В среду, в восемь. Возражений нет?
— Никаких. До встречи. Успехов.
— Счастливо.
Мартын положил телефон в карман пиджака и поднял рюмку:
— Давайте, господин полковник, выпьем за взаимопонимание. Именно это качество объединяет умных людей.
— Нет возражений. Хотя я думаю, на отсутствие этого нам жаловаться просто грех, — отозвался Филатов, выпил, склонился к тарелке, ловко орудуя ножом с вилкой и без всякого перехода, абсолютно никак не интонируя, продолжил: — За третьим столиком, справа от сцены, в темно–синей паре с ярким галстуком сидит блондин с горбинкой на носу.
— В компании хищной девицы? — бросив украдкой взгляд в ту сторону, уточнил Мартын.
— Да. Сейчас у нас двадцать два тридцать. Он должен нас покинуть до семи утра. Это крайний срок. Лучше раньше. Способ любой. На твое усмотрение. Но осечки быть не должно. По–моему, очень доходчиво и лаконично? Как? Взаимопонимание полное?
— Полнее не бывает. Ясно. Все сделаем. Не извольте беспокоиться. — Мартын подцепил на вилку кусок осетрины и опустил глаза, опасаясь, что собеседник заметит мелькнувшие в них молнии.
Ответ его прозвучал спокойно — без бравады и надрыва, а вот мысли неслись вскачь, опережая друг друга. То, что убивать незнакомца он не будет, Мартын понял тот час же. А вот почему он так решил, однозначного объяснения найти не мог. Бунтарский дух противоречия проснулся, не иначе.
Зато возникла абсолютно абсурдная мысль, которая с каждой секундой нравилась Мартыну все больше, хотя он и сам удивился почему решил так поступить.
— Сомнений, значит, нет? — прервал затянувшееся молчание Филатов, овладевая графинчиком, и, передавая его Мартыну, пояснил: — Руку лучше не менять. Не к добру это. Примета плохая. Разливай.
— Сомнения — удел убогих и слабых духом, господин полковник, — с наслаждением подчеркнул Андрей последние слова и, приняв графин, наполнил рюмки. — От них человек становится нервным, нерешительным и трусливым. И отсюда все его беды.
— За этим столом таковых не наблюдается? Я так понимаю? — улыбнулся собеседник.
— Совершенно верно. Я обещаю качественное исполнение. Причем, у меня есть вполне обоснованное предположение, что все произойдет гораздо раньше назначенного срока. Есть дополнительные благоприятствующие обстоятельства. Ваше здоровье, — Мартын влил в себя водку и потянулся к рукоятке пистолета, с наслаждением представляя, как сейчас из‑под стола всадит три пули в живот и грудь этому холеному полковнику. Скоту, лицемеру, хапуге, ублюдку и просто редкостной твари, находящейся якобы на страже закона. Это будет правильно. Он давно уже заслужил такую участь. Аминь.
А горбоносый блондин за третьим столиком справа от сцены останется жив. Этот неизвестный, с повадками бизнесмена средней руки, коротающий вечер в обществе беззастенчивой вульгарной девицы, может быть, тоже заслуживает приговора. Но это под вопросом.
Он может оказаться просто мелкой сволочью, и для него смерть как мера наказания будет явным перебором. Наказание должно соответствовать преступлению. Паритет должен соблюдаться во всем. А с легавым полканом Филатовым М. Е. все давно понятно. Значит, так тому и быть. Кесарю кесарево.
Тихая музыка скрадет негромкие хлопки выстрелов пистолета с глушителем, а полумрак не даст заметить окружающим конвульсии агонизирующего тела. Рассчитаться с официантом ― и с чувством выполненного долга — домой, снимать грим и отдыхать перед встречей с Фролом.
Убитого какое‑то время будут принимать за очередного напившегося в хлам посетителя, нужно только придать ему соответствующую позу, а это несложно будет сделать, изображая пьяные объятия при прощании…
— Что‑то размечтался ты, дорогой друг, — подал голос потенциальный покойник, переходя на ты.
— А как вы хотите? Думать тоже иногда надо. Полезно. Во всяком случае, многие так говорят. — Мартын вернул наполовину вынутый из кобуры пистолет на место, взялся за графинчик и ловко разлил остатки водки по рюмкам. — Задачки вы ставите непростые и сроки даете, мягко говоря, небольшие. Так что есть о чем поразмыслить.
Идея со стрельбой в зале ему перестала нравиться. Он уже рассматривал другой вариант развития событий. Более интересный и безопасный. Мартын многозначительно повертел в руках пустой графин: