— Это было давно, но после рейда подумаю об этом. Освободить? — спросил страж Ясуш.
Он был в восхищении от этого асвана. Многие при надрезе в таком важном для них месте отдавали сразу Кабехсене душу, или орали так, что уши закладывало, а жрец на этом не остановится. И все же парень ему был знаком, особенно в этом он убедился после того как увидел его спаринги на плацу.
— Нет, — злорадно проговорил Ашшакан. — Пусть повисит тут день-другой, подумает, может вспомнит что-то важное. Заодно и спесь поумерит.
— Не боитесь, что без еды и питья, с такими ранами он откинет ноги.
— Этот? — уверено ответил жрец, — он слишком живуч в отличие от других. Очень хороший экземпляр. Жаль, что дар пока стандартен, хотя и редок. Ясуш, — обратился Ашшакан к стражу, отнесешь отчет Верховной по этому асвану, сейчас допишу еще несколько строк.
— Да. Господин, — ответил Ясуш, еще раз окинув взглядом Эшхара.
Комната опустела, и Эшхар остался в одиночестве, все также прикрепленным вертикально к столу. Через некоторое время от ремней конечности успели онеметь. Желудок после горошин, сжимало от спазмов, а вверх по пищеводу подымалось горячее жжение. Клонило в сон, значит ему дали зелья для сна, а жрец являлся проводником в миры Ашерона. С помощью снов легко можно узнать кто он, а этого допустить нельзя. Натянул с силой оковы, врезаясь в кожу он испытывал боль, пытался вертеть шеей от чего раны нанесённые жрецом жгли иглам. Первое время это отрезвляло, но сил оставалось все меньше и меньше и веки все равно закрывались. Но он не оставлял попыток сопротивляться. Казалось что он снова уже уплывал в черное марево беспамятства, но тут раздались четкие шаги. Эшхар напрягся, вернулись, чтобы продолжить мучения чтобы добиться от него ответов? Нет, не они, этот аромат он не спутает ни с чем. И он словно на миг придал сил не провалится в темноту.
— Ты?! — просипел он, когда увидел девушку перед собой. Она стояла, сцепив в замок руки. Такая строгая, хмурая и… Гшер возьми, прекрасна. Моргнул несколько раз прогоняя, как он подумал, видение.
— Я, — ответила она, надумав подойти к нему поближе, а потом решившей вдруг зайти ему за спину. — Все же мой хозяин тобой заинтересовался. Хочешь, я прерву твои мучения? — прошептал позади голос.
— В каком смысле? — хрипло спросил он.
— Уйдёшь тихо за грань и не будет больше пыток, а жрец поверь придумает вскоре что-то похуже, чем ковыряться в твоём теле.
— С ума сошла? — внутри аж похолодело от её предложения. Это привело его в чувство и он широко открыл глаза. Руки девушки, тем временем аккуратно прикоснулись к краям раны, от чего он вздрогнул.
— Хочешь убить?
Он вспомнил ее слова о ненависти и сейчас был самый подходящий момент для его устранения. Она что вот так помогла уйти подопытным жреца? А такая милая девушка. Всё же одханы коварны и верить им никак нельзя.
— Ох, помолчи, я уже поняла что ты хочешь жить, — прошептала одханка и Эшхар почувствовал на месте раны прохладу. Жжение прекратилось и боль практически сразу утихла. Муть в голове разъяснилась и спать совершенно расхотелось.
— Ты помогла мне? — удивленно прошептал он.
— Я сама не понимаю, зачем это делаю, — раздраженно прошептала одханка. — Обычно другие просили прекратить все.
— Я не стремлюсь в объятия Кебехсены. А ты наверное из тех, кто не прочь отправить к ней очередного асвана?
— Глупости, — недовольно фыркнула девушка появляясь перед ним. Затем протянула руку, подняла его губу обнажая зубы, — ты без клыков, а значит ты не пьёшь кровь.
— Правда? А может отсуствие их, еще не показатель моих предпочтений в насыщении.
— Есть же силы в таком положении шутить. Я знаю что пьют те кто с клыками, так что не втирай мне тут. Интересно, за несколько месяцев я вижу только третьего асвана на подопытном столе Ашшакана. За какие провинности тут оказался.
— Не знаю, — втянув ее аромат сказал Эшхар, — а ты? Ты как сюда попала?
Но одханка не ответила, прислушалась, поспешно вдруг отошла от него. Затем резко развернувшись, побежала и юркнула напротив него в незаметную дверь. И вовремя, позади раздались голоса стражи. А он даже их не услышал, настолько был поглощен девушкой. Увидел перед собой скалящуюся рожу одного из них.