Продолжаю жадно поглощать ее рот, наматываю ее шелковистые волосы на кулак, отстраняю от себя, смотрю, как она начинает хватать воздух, задыхаясь от моего натиска.
— Отпусти! — вновь командует она, но даже не дергается, продолжая все покорно принимать. — Я не хочу!
— Не хочешь? Проверим, как ты не хочешь? — смотрю в ее уже затуманенные глаза, которые явно лгут.
Врываюсь в ее маленькие трусики, накрывая ее лоно рукой, раздвигая нежные, горячие складочки, нажимаю на клитор, чувствуя, как она вздрагивает всем телом и течет на мои пальцы.
— И так не хочешь? — начинаю массировать ее нежную набухшую вершинку, смотря, как она отчаянно кусает губы, чтобы не застонать.
— А вот так, тоже не хочешь? — скольжу в ее горячую, тугую плоть, растягивая сразу двумя пальцами.
— Не хочуууу, — не выдерживает, срывается в протяжный стон. Выгибается мне на встречу, кусает губы и повторяет не хочу. И я не хочу. Так, сука, не хочу, что готов взорваться от возбуждения. Принцесса закатывает глаза, откидывает голову и начинает плыть от моих непрерывных грубых вторжений в ее слишком тугое лоно и нежных поглаживаний, пульсирующего клитора. А я хочу видеть ее голую, несмотря на то, что эта бля*ская тряпка и так открывает мне вид на ее тело. Отпускаю Таю, усмехаюсь ей в лицо, когда вижу, как она разочарованно всхлипывает. Хватаю за подол платья, стягивая тряпку через голову, оставляю ее в одних крошечных трусиках и туфлях. Зверею от вида ее упругой груди и острых сосков. Сука! Какая она все же красивая, идеальная, сексуальная и манящая.
Дышит часто, прерывисто и буквально взглядом умоляет меня продолжить, опираясь на машину, не в силах стоять на ногах. Возбуждение накатывает волнами, и я понимаю, что сейчас трахну ее, безжалостно вдалбливаясь в ее сочное тело, не делая скидки на то, что это будет ее второй раз. Я хотел бы сделать это с ней по-другому, нежно, мягко и мучительно долго лаская ее тело, но сейчас мне хочется ее наказать.
Вновь подхватываю ее за талию, разворачиваю спиной к себе, вжимая в холодный металл машины.
Хватаю за волосы, тяну на себя, вынуждая откинуть голову мне на плечо.
— Ай, мне больно! — вскрикивает она, а я стягиваю ее трусики вниз, снова накрывая ее влажную киску, лаская ее клитор.
— А здесь тоже больно? — начинаю интенсивно массировать клитор.
— Неет. Здесь хорошооо, — стонет она. — Волосы больно, отпусти, — всхлипывает, когда я натягиваю ее волосы еще сильнее.
— Нет, малышка. Я наказываю тебя. И если здесь хорошо, — очень нежно, аккуратно, ласкаю ее мокрые складочки и нежный клитор. — То где-то, должно быть больно. Принимай свое наказание, — усмехаюсь ей в ухо, сильно прикусываю мочку, тут же зализывая языком. И Тая покорно принимает свое наказание, когда ее боль смешивается с наслаждением, от которого она дрожит всем телом. Да, принцесса, боль может быть сладкой, и ты только что это поняла. Уже сама, раздвигает ноги шире, прогибается, упираясь упругой попкой мне в пах. Шиплю ей в ухо, от желания ворваться ее тугую киску. Продолжаю сильно удерживать за волосы, ни на секунду не ослабляя хватку. Ненасытно целую шею, втягивая нежную кожу, оставляя засосы, много мелких красных отметен на чувствительной коже. Отпускаю волосы, накрываю грудь, сжимаю, щипаю твердую бусинку соска, сильно, грубо, даря очередную сладкую боль, контрастом, нежно лаская ее клитор, проникая пальцами внутрь, чувствуя, как она сильно сжимается. Вновь ее отпускаю, снимаю с себя футболку, швыряю ее на пол, расстегиваю ширинку, спускаю боксеры, прижимаюсь к ее спине голой грудью, вынуждая прогнуться еще больше, упираюсь головкой члена в мокрые складочки. Обхватываю ее за шею, тяну на себя, поворачиваю голову в сторону, нежно ласкаю языком ее губы, и резко вторгаюсь в нее, одним толчком до упора. Принцесса кричит мне в губы, вся напрягается, потому что, несмотря на то, что она уже не девочка, ей больно от столь грубого вторжения.
— Расслабься, прими меня. Сегодня я не дам тебе время привыкнуть. Я буду грубо тебя трахать, малышка. Ты это заслужила, — а Тая и не сопротивляется, принимает меня, кусает мои губы, возвращая мне боль от грубых, резких толчков. Сука так сладко стонет, наслаждаясь этой болью, что вызывает у меня желание наградить ее за то, что все принимает. Веду руками по животу, ниже, нахожу маленький комочек нашего удовольствия, скольжу по нему круговыми движениями, продолжая грубо в нее толкаться, чувствуя, как она сильно, почти до боли, сжимает мой член. В глазах темнеет от нереального удовольствия находиться в ее тесноте, растягивать ее грубыми толчками, ласкать ее клитор, сжимать упругую грудь, перекатывая ее твердые соски между пальцев, и наблюдать, как она хватает ртом воздух, кусая пухлые губы, сдерживая стоны. Это настолько хорошо, запредельно, что я теряю связь с реальностью, напрочь забывая кто мы и где мы. Девочка сейчас такая покорная, безоговорочно все принимает, начиная наслаждаться процессом по полной.
Отпускает себя, принимает боль и наслаждение одновременно, прекращает кусать губы и начинает сладко и протяжно стонать мое имя, громко разнося его эхом по всему помещению.
— Я хочу, чтобы ты кончила. Сейчас! — замедляю темп, медленно выхожу из нее и также медленно, плавно вхожу, довожу себя этим до дрожи, до мучительной боли, но мне нужно ее удовольствие.
Каково бы ни было наказание, принцесса должна подарить мне оргазм. Сильно нажимаю на клитор, продолжая плавные движения, внутри нее. — Ты знаешь насколько сейчас сексуальна? — я не жду от нее ответов, понимая, что девочка сейчас не способна ничего сказать. — Ты знаешь насколько сейчас мне хорошо внутри тебя чувствовать, как сильно ты меня сжимаешь? И мне тоже больно, но мне нравится эта боль. Давай малышка, кончай вместе со мной, сейчас! — буквально приказываю ей.
Целую шею, подрагивающие плечики, слизывая капельки пота с ее кожи. Чувствую, как Тая начинает кончать, рассыпаясь в моих руках, ритмично сжимая меня изнутри. Отпускаю клитор, хватаю ее за бедра, меняя угол проникновения на более глубокий. Трахаю ее сильными, глубокими толчками, ударяясь об ее бедра. Размахиваюсь и хлестко бью по заднице, один раз, второй, оставляя красные следы на белой коже, слыша ее крики наслаждения, она так ярко и красиво кончает, унося меня за собой. Член пульсирует, готовясь к полной разрядке, резко вынимаю его, трусь об ее ягодицы, изливаясь на ее красивую попку. Теряю равновесие, упираюсь руками в машину, нежно целую ее спину, продолжая ощущать, как принцессу трясет от еще не отпустившего ее оргазма.
Зажмуриваю глаза, пытаясь прийти в себя. Ну и кто кого сейчас наказал? Я ее или она меня тем, что еще глубже, сильнее становлюсь зависим от нее, считая Таю своей. Чтобы между нами ни стояло, кем бы мы ни были в этой гребаной, несправедливой жизни — ОНА МОЯ. Я наказал себя тем, что еще больше привязал себя к ней. Кто бы что ни говорил, про душу или внутренний мир, только в эти моменты, когда вы являетесь одним целым, сливаетесь воедино на примитивном уровне, только тогда ваши чувства оголяются до предела, и вы понимаете, что впускаете в себя вирус под названием «одержимость».
Тяну Таю на себя, разворачиваю к себе лицом, заглядываю в затуманенные глаза, понимаю, что принцесса еще не пришла в себя.
— Держись, — подхватываю ее под бедра, вынуждая оплести мой торс ногами и ухватиться за мою шею.
Несу Таю в дом, прямиком в ванную, чувствую, как она утыкается в мою шею, продолжая тяжело дышать. Такая тихая, молчаливая, что даже странно. Заношу девочку в большую душевую кабинку, ставлю на пол, убеждаюсь, что Тая стоит на ногах. Настраиваю для нее воду. Нежно, тыльной стороной ладони провожу по ее лицу, заглядываю в ее шоколадные, еще ничего не соображающие глаза, и выхожу из душевой. Мне нужно время, немного времени наедине с собой и своими мыслями.