– Нет. Был только один друг. Познакомились на войне, я даже имени его не знал, только позывной. Ратник. Русский парниша, очень уверенный в себе. Пошёл мстить за товарища и подорвался на клейморе. Его куски размазало по мне. Как-то так. Мы плохо друг друга понимали, я тогда на английском вообще не разговаривал, а он знал его еле-еле. Постоянно играли в шарады, чтобы хоть как-то друг друга понимать. Вот.
– Мрак какой…
– Война называется. Всем советую, если хочется острых ощущений и сломанную жизнь в перспективе, – Армандо пожал плечами, прикрывая глаза в моменте.
– Слушай. Ты правда уверен, что готов помогать мне с этим всем делом? Мне кажется, ты уже достаточно натерпелся. Тебе бы для себя пожить.
– Дин… – обратился он в мягком тоне. – Беспокойся за близких, а не за меня. Я делаю то, что считаю нужным. Если бы я не хотел идти за тобой, то хрен бы ты меня заставил, amico. Fidati di me.
– Я всё ещё не знаю итальянский, ты же понимаешь?
– Davvero? Non lo sapevo.
– Вот ведь упёртый баран…
– Недаром ведь я кролик-баран по породе, – еле улыбнулся Росси, вновь дрыгая ушами. – Не волнуйся, fratello, мы всех говнюков изведём. Такова наша обязанность, как мужчин. Так ведь?
– Так, – успокоился Дин, вновь возвращая разговору некую серьёзность.
– Дай мне недельку отлежаться, и я буду как новый. Там уже и будем думать, что делать дальше. А теперь, с твоего позволения… – Армандо перевернулся на бок, лицом к окну и спиной к гостю. Укрывшись одеялом с головой, он лениво потянулся и сжался в комок. – …я посплю. Плоховато мне что-то. Спасибо, что навестил.
– А, да… Выздоравливай, мужик.
Хлопнув Росси по плечу, Иватани поднялся из кресла и направился к выходу, останавливаясь у двери, чтобы ещё раз взглянуть на товарища.
– Армандо. А ты… беспокоишься из-за того, что убиваешь людей?
– В этом и разница между спасителем и военным. Спасители – люди, а военные – просто инструменты. Я – всего лишь цель в перекрестии прицела. Просто очередной выстрел. И до тех пор, пока на меня так смотрят, я смотрю так же в ответ.
Понимающе кивнув, Дин открыл дверь и поспешил покинуть своего нового друга.
– Приходи ещё, – последнее, что услышал одноглазый от Армандо, прежде, чем покинуть палату.
И вновь одинокая тишина. Холодная и безразличная.
***
Кирпичная стена холодила спину, впитывая в себя всё тепло тела. Вытянутая вперёд нога лежала наполовину в луже, пропитывая излюбленные кроссовки мутной смесью грязи с асфальта и сточной воды с труб. Воняло мусором. Перебирая в пальцах помятую сигарету, Дин безжизненными глазами смотрел сквозь свою же руку. Дождь добрался и до этого переулка. Плечи бомбера стали темнее из-за влаги, а чёрным как смоль штанам было без разницы. Собственно, как и самому Иватани. Он просто сидел, прислонившись к зданию, расположившись рядом с безымянным трупом какого-то карманника, которому хватило наглости прижать случайного прохожего прямо посреди дня. С уловом ему явно не повезло.
Кто-то подошёл сбоку и сел рядом, устало выдохнув. Одноглазый совершенно не реагировал. Он продолжал крутить сигарету, зная, что курить её он не станет.
– Не одолжишь сигарету? – послышался уже знакомый бас.
Пальцы остановились сами по себе, зажимая сигарету меж костяшек. Дин поднял голову, глядя на затянутое тучами небо, откуда с каждой секундой падало всё больше созревших капель. Лениво протянув руку попрошайке, парень дождался, пока сигарету заберут, после чего рука словно отключилась, падая на осколки раскрошившегося бордюра, тянущегося вдоль всей стены.
– Благодарю. Огонька не найдётся? – с усмешкой спросил мужчина.
Иватани повернул голову к уже осточертевшему ему гостю, перекатившись затылком по стене. Это был тот самый дед, который убил прохожую женщину, а после вырубил Иватани, слиняв с места происшествия. Выглядел он как и прежде. Густая седая борода, закрывающая шею, будто специально вымазанный грязью плащ и затёртый временем свитер под ним. Образ дополняли массивные рабочие ботинки, которые точно как и плащ были полностью покрыты комьями грязи.