– Non, non, ça ne marchera pas comme ça! – обеспокоенно возразил один из афроамериканцев. – On va tous être ligotés! Il faut attendre que tout se calme.
– C'est un ordre! Exécuter! – по-злому рявкнула Кашиваги, заходя в коридор.
Пройдя вслед за сестрой, что перешла на очень быстрый даже для своего роста шаг, Дин взволнованно оглядывался назад, пытаясь понять, о чём только что шла речь. Кажется, здесь собрался самый разношёрстный контингент, а потому носителю только одного языка здесь было не место.
– Что произошло? – уточнил Дин, пытаясь догнать сестру.
– Весь город оцепили, нас скоро прижмут.
– Идут конкретно за нами?
– За всеми, кто хоть как-то причастен. А раз вы маски не носите, то и за вами в том числе.
– Сука… – шикнул парень, хлопая себя по лбу рукой. – Погоди, а кто такой Хейва?
– Гайнен Хейва – правая рука директора «Секьюрити», отмороженный тип, который любого из-под земли достанет. Нам нужно уходить, пока он нас не нашёл, на остальное похер.
– Неужели он настолько опасен для нас? Мы ведь даже Виктора убили.
– Дин, он нас всех порежет за пару мгновений, твой белобрысый друг даже среагировать не успеет. Думаю, разговор с отцом пока лучше отложить. На это нет времени.
– Хорошо…
Пара поворотов в сырых катакомбах привела пару в зал чуть меньших размеров, что был до этого. В нём было небольшое количество мебели: пара диванов, двухъярусная кровать из деревянных поддонов, прибитых к стене, и несколько столов, один из которых состоял из пары наваленных друг на друга чемоданов. Истинный лофт, не иначе. Среди этого разнообразия строительного мусора сидела вся оставшаяся команда. Ода чистил свой калаш под инструктаж Росси, плечо которого было зафиксировано бандажом, Элфи нарезал круги вдоль стен, попутно проглатывая бургер за бургером, которые он доставал из небольшого бумажного пакета с маркировкой «Макдака», Кента отжимался на одной руке поодаль от остальных. И лишь один Атсумэ тихо сидел на первом ярусе кровати, пустыми глазами уставившись в пол. Его голова была перебинтована почти полностью, видны были лишь левый глаз, кончик носа, небольшая часть рта и подбородок. Местами из-под марли пробивались его кучерявые уцелевшие волосы.
– Нужно уходить, – без промедлений сообщила Кашиваги, останавливаясь на входе.
Все присутствующие оторвались от своих дел, оглядываясь на новых гостей. И если Кента с Элфи не особо отреагировали на их приход, то все остальные вскочили с мест, подбегая к Дину и обнимая его все вместе, полностью игнорируя слова девушки. От столь бурной реакции Иватани на секунду опешил, но вскоре всё же обнял своих близких в ответ. Ода, Армандо и Тсу обвили бедного каланчу со всех сторон, сжимая что есть сил, отчего тот сдавленно взвыл, ибо спина всё ещё невероятно сильно болела.
– Ух, блин… Раздавите. Я тоже рад вас видеть, но давайте как-нибудь поспокойнее, – улыбаясь, просил одноглазый.
– Brutta la tua testa! Ты бы знал как мы волновались! – радостно воскликнул Росси.
– Как твоя рука? Нормально себя чувствуешь? – с отцовской заботой беспокоился Ода.
– Всё хорошо. Не так, как могло бы быть, но хотя б живой. Уже повезло.
– Я смотрю, ты решил от нас по частям смотаться? – усмехнулся подходящий Изаму. – Сначала глаз, теперь рука.
– Пошёл нахер, я в отличие от тебя смертен, – шикнул парень в ответ на не самую удачную шутку.
Несмотря на, казалось бы, не самый тёплый приём и достаточно натянутые отношения между этими двумя, они всё же хлопнули по рукам, подтягиваясь друг к другу и обнимаясь по-братски. Если бы Дин мог похлопать Изаму по спине, то так бы и сделал.
– Спасибо, что прикрыл меня. И что сдерживал Виктора так долго. Правда, спасибо.
– Нет проблем. Стараюсь соответствовать своему деду, – искренне и впервые без лишних эмоций улыбнулся шрамистый.
– А ты… – Дин оглянулся к всё ещё тихо стоящему рядом Тсу. – Спасибо, что убил Виктора. Как видишь, сам бы я не смог.
В ответ Кьюсэ лишь коротко кивнул. Сейчас его уцелевший глаз был лишён того самого огонька, который горел в парнишке с самого дня знакомства с Иватани. Он словно потух из-за буйного ветра, не оставившего после себя даже тлеющих угольков. А странной квадратной формы радужка словно потеряла свой песочный цвет, становясь блёклой и совсем опустевшей.