– Как ты? – коротко поинтересовался Дин.
– Даже не знаю, – с трудом выговаривал синевласый, почти не открывая рта из-за мешающих ему бинтов. – Не могу понять, что хуже. То, что мы теперь оба одноглазые, или то, что Криста на меня теперь в жизни не посмотрит.
Печаль на лице Дина образовалась сама собой. Было слишком трудно принимать тот факт, что такое красивое личико, как у Тсу, было испорчено вынужденным мероприятием, в котором он даже не должен был участвовать. Прямо сейчас было трудно утверждать, насколько всё плохо с лицом Кьюсэ, но, вспоминая то, что Дин видел, когда магнитный спустился с небес на землю, бросив перед собой голову Шикки… это было действительно плохо.
– Я категорически извиняюсь, но вы сможете поболтать и потом, – всё же прервала этот разговор Кашиваги, – В город прибыл Хейва, и этот хрен найдёт нас быстрее, чем мы сможем отсюда свинтить. Поэтому нужно двигать прямо сейчас.
– Кто, блять?! – заорал Кента что было мочи, отчего все синхронно дёрнулись, – Этот ублюдок убил моего деда! Если он здесь, то я никуда не пойду!
– Да чтоб тебя леший дрючил, уймись… – Ода оперативно закрыл крикуну рот, боясь, что сейчас весь Нью-Йорк это услышит, но тот почти сразу выбрался без особого сопротивления.
– Это мудачьё убил его, чтобы занять своё место! Вместо него должен был быть мой старик!
– Кент, пожалуйста, тише, ti chiedo molto, – шипел Армандо, прикладывая палец к губам.
– Сам ты Кент, блять! Я никуда не пойду и точка! Пока его кочерыжка в моих руках не окажется – остаюсь здесь!
– Друг, – тихо вступил наконец вышедший из своих размышлений Элфи. – Мы сейчас не в состоянии дать ему отпор. Моя рука ещё не зажила, Тсу нужно отлежаться, собственно, как и Армандо, а Дин теперь вообще инвалид. Как ты собрался побеждать спасителя номер один?
– Но… Это же… – Изаму пытался подбирать слова, ибо с Элфи у него просто не получалось говорить грубо. Да, он мог вкинуть пару обидных словечек при обычной беседе, однако в контексте спора он старался вести себя как можно вежливее по отношению к нему.
– Я понимаю, что ты хочешь отомстить. Мы с Дином это сделали, и ты нам в этом помог. Очень сильно. Но тогда у нас была возможность, а сейчас её нет от слова совсем. Нам нужно вернуться домой, перевести дух и потом уже думать, как достать Хейву.
– А если другого шанса не будет?! – махнул рукой Кента. – Вдруг нас по одному выцепят и перебьют, а потом…
– Тогда нас так и так убьют, идиот! – сорвался на крик вечно спокойный Китсу. – Ты не понимаешь что ли?! Хейва нас всех убьёт, он по скорости сравним со мной, а по силе превосходит тебя на несколько голов! Хочешь, чтобы мы все сдохли?! Молодец, просто красавчик!
– Так, парни, успокойтесь… – попытался вклиниться в разговор Дин, но Элфи грубо оттолкнул того рукой в грудь.
– Себя успокаивай, обрубок ходячий! Меня задрало, что он никогда и никого не слышит! Я и так постоянно за ним таскаюсь, как хвостик, пытаюсь держать статус друга! А если он теперь хочет тупо на убой нас повести…
– Я останусь с ним, – внезапно высказался Ода, прерывая блондинчика.
Все обернулись к офицеру, который, сложив руки на груди, характерно хмурился, исподлобья глядя на Элфи. Больше всех был удивлён Кента, который всё это время не мог прервать монолог своего друга, боясь его как-то оскорбить.
– Ты серьёзно? – спросил Дин.
– У него равноценная нам проблема. У нас отняли мать и жену, у него – деда. Разве я могу, как лейтенант полиции, позволить этому сойти Хейве с рук?
– Нет, бать, тормози. Элфи прав, мы сейчас вообще не бойцы, вы вдвоём что ли собрались этого отморозка тушить?
– Не вдвоём, amico, – поддержал разговор Армандо. – У меня просто болит грудь и плечо, ничего серьёзного. Это не помешает мне прострелить голову этому утырку.
– Никаких убийств! – внезапно остановил итальянца Кента. – Дед никого за свою жизнь не убил. И я не стану. Хейва должен понести суд, как и любой другой преступник.
– Ты собрался судить самого высокопоставленного безопасника? – уточнил Элфи.
– Собрался и сделаю, – невероятно серьёзно ответил шрамистый самым низким тоном. – Он от меня никуда не денется. Это я обещаю.
– Это слишком опасно… – подал голос и Тсу.
Парни переглядывались меж друг другом, не зная, каким будет конечный ответ. Половина была против, половина была за. Единственным, кто мог перевесить счёт голосов, была Кашиваги. Все обернулись к ней, надеясь услышать последнее «да» или «нет». Девушка быстро ухватила смысл этих взглядов, а потому устало вздохнула, складывая руки на груди.