– Я не буду это комментировать, – окончательно сдался Иватани, поднимая руку вверх, желая снять с себя обязательства за последующие ответы.
Ещё с час друзья общались о всяких малозначительных вещах, потягивая чай и совершенно позабыв о всех делах. Несмотря на малое время знакомства, Дин не мог не признать, что общение с Муни ощущалось так, словно он был знаком с ней как минимум пару лет, ибо разговоры с ней были столь непринуждёнными, что позавидовали бы даже Винсент и Джулс. Это было похоже на замаскированный поход к психологу, ибо Иватани мог делиться любыми подробностями своей биографии, изначально получая нейтральную реакцию, а уже после развитие мысли без последующего осуждения. Было просто по-человечески приятно выговориться кому-то левому о всём том мраке, который происходил последнее время. Что же до самой Муни – ей было категорически фиолетово на все преступления Дина, ибо он не был психопатом, совершающим это из прихоти. У его действий была определённая цель, которая служила очерком между человечностью и садизмом, а большего ей и не нужно. Она не считала нужным или правильным осуждать человека за содеянное, тем более, что она была ему никем. Так, просто любопытная соседка, которой совершенно нечем заняться.
– Всё хотела у тебя спросить, – в один момент поменяла ход разговора Муни, – А у тебя есть мечта?
– Мечта? – призадумался Дин, подгибая под себя ноющее колено, – Пожалуй, да. Я мечтаю о том, чтобы люди перестали грызть друг другу глотки по всяким мелочам. Чтобы все наконец научились принимать друг друга такими, какие мы есть. Чтобы ни цвет кожи, ни язык, ни вероисповедание не стали причиной для споров и ссор.
– Хорошая мечта, – мягкая улыбка образовалась на милом личике, – Именно что мечта, на желание это мало походит.
– В каком смысле?
– Мечта – это то, что никогда не сбудется, но к чему ты будешь стремиться. Это тот самый аргумент, определяющий тебя как личность. А желание – это просто очередной пункт в твоих целях. Вот тебе и разница.
– Думаешь, люди никогда не перестанут враждовать?
– Никогда, – раздосадовано вздохнула девушка, – До тех пор, пока кто-то любит оранжевый, а кто-то голубой, это не прекратится.
– Тогда скажу своё пожелание. Это не мечта, а, скорее, метод. Я бы хотел, чтобы каждый человек был свободен до тех пор, пока его свобода не пресекает свободу другого. Если исходить из такой риторики, то у каждого будет свой квадратик, в котором он сможет спокойно жить, не опасаясь, что желания другого человека разрушат его мир.
– Ты какими-то слишком уж сложными мечтами задаёшься для своего возраста.
– Я убил около сотни человек. Может, больше. Уже перестал считать. У меня не было никакого права так поступать, но я был вынужден в силу своего желания. Моя цель перекрыла их свободу. Да, это были плохие люди, которые точно так же не парились по поводу того, что они рушат десятки чужих жизней в месяц, но чем я тогда лучше?
– Ты из-за этого так сильно плакал с месяц назад?
– Блять, Мунь, я стены поролоном обклею, ты заколебала слушать, что у меня в квартире происходит.
– Прости-прости, – виновато кивнула она, наигранно жмурясь.
– Но да, – медленно выдохнул парень. – Я тогда убил какого-то карманника, который меня прессанул. Меня это прям… разбило. Впервые я убил кого-то просто так. И я был так зол в моменте, словно… словно он лично мне что-то сделал. Но когда начал думать о том, что его могло привести к такому поступку… мне дурно стало. Даже думать не хочу, сколько нормальных ребят я завалил просто потому, что они были по ту сторону баррикад.
– Тем не менее, ты не плохой человек до тех пор, пока беспокоишься о подобном, – Винчестер по-свойски обняла одноглазого, поглаживая того по голове своей тонкой рукой. – Просто постарайся вынести из этого урок для себя.
– Уже.
– Вот и славно. Значит, всё не так уж и плохо.
Неожиданный стук в дверь прервал столь щепетильный разговор. Кто-то очень активно долбился в дверь, словно вкладывал в каждый удар весь свой вес.
– Кажется, я догадываюсь, кто это, – в унисон сказали Дин и Муни, следом смеясь из-за такого совпадения.
Девушка поспешила впустить очередного гостя, и, как оказалось, навестить её пришла Кашиваги, которая явно была чем-то недовольна. Можно предположить, что она хотела что-то от своего брата, но этого мы никогда не узнаем, ибо Винчестер поспешила завести разговор с той, кем недавно так активно восхищалась.