– А ты, как я погляжу, совсем слова не выбираешь. Мог бы хоть поблагодарить за спасение. Ещё десять минут, и ты бы прабабку увидел.
– Знать её не знаю, но мне кажется, что на неё мне будет поприятнее смотреть.
Причин на подобное невежество не было. Хотя, вернее будет сказать, что нет именно объективных причин. Из-за своего уродства, что осталось на лице после теракта, Дин со скрипом на душе смотрел на всех мужчин, что выглядели как голливудские модели. Зависть, не более. Иватани был самым обычным человеком, которому присущи подобные недостатки. Мало того, что он сам по себе от природы был не прям красавцем, так ещё и судьба закончила несостоявшуюся шутку парой шрамов на роже. И теперь, видя перед собой донельзя ухоженного парня, одноглазый принимался скрежетать зубами. Конкретно в нашем нынешнем экземпляре всё было достаточно обычно: короткие чёрные волосы, аккуратно уложенные лаком, мужественные черты лица, блестящая кожа, выразительные глаза с ярко-голубым цветом радужки. И даже этого хватило, чтобы завидки взяли Дина под обе руки.
– В чём твоя проблема? Не нравится, когда тебя вытягивают с того света?
– Сомневаюсь, что это мог сделать пиздюк вроде тебя.
– Мне шестьдесят три. И уж поверь, опыта в спасении у меня побольше, чем у тебя в хамстве.
Что Дин, что Атсумэ застыли в состоянии полного шока. Их глаза чуть было не выпали из глазниц от столь явной лжи али крайне очевидной шутки.
– Гонишь что ли? Тебе лет двадцать, не больше, – уже более чётко заговорил Дин, поднимаясь с асфальта.
В ответ медик достал удостоверение в красной обложке и, придерживая его двумя пальцами, протянул грубияну. Чёрным штампом по белому фону были указаны инициалы и должность. «Хазадо Байо, директор спасительного агентства «Кенрёку». Теперь-то всё и сошлось. Эво – его спасительское имя. Является одним из самых узнаваемых спасителей города в силу обширности своей организации и марки. Он имел мутацию, что делала его почти полностью независимым от внешней природы. Внутри себя он мог выработать абсолютно любой элемент, а отрастить себе новую конечность для него – раз плюнуть. Видимо, потому он и выглядит столь молодо, ибо пользуется своим даром на полную катушку.
– Теперь, когда вопросов нет, обсудим важные вещи. Счёт за лечение выставлять не буду. Рёбра я тебе вернул на место и срастил все кусочки, внутренние кровотечения остановил, от сотрясения избавил. Поскольку ты защищал старуху, думаю, не будет резонным вариантом заставлять тебя платить. Можешь считать, что заработал себе бесплатный талон.
– Точно… Что с той женщиной?
– Мертва. Голова всмятку. Можешь сказать, из какой ты организации и как выглядел злодей?
– Я из полиции. Злодей был высоким стариком с седой бородой и волосами по шею, не ошибётесь.
– Хорошо. Не покажешь мне своё удостоверение, парень?
– Не обязан. Ты мне не начальник, так что шуруй лесом, – отрезал Дин, хватая Атсумэ за шкирку и начиная уводить его прочь.
– А-а, – растерялся Кьюсэ. – Спасибо вам большое за помощь, господин Хазадо! Простите его грубость, он не всегда такой! – протараторил Кьюсэ, прежде чем Иватани успел его развернуть.
– Всё хорошо, не волнуйтесь за своего коллегу. Похоже, у него есть свои причины вести себя как быдло.
В ответ Дин лишь цыкнул, показал красавчику средний палец и направился прочь.
Несколько улиц спустя пара вышла в спальный район с частными домами, где можно было не беспокоиться о сохранности сказанных слов. Упав на пятую точку и прислонившись спиной к кирпичной стене, Иватани усталым взглядом прошёлся по Тсу, после тяжко вздыхая. Кьюсэ же покорно сел рядом на корточки, предварительно подогнув плащ, дабы не запачкать его.
– Сейчас лети домой кругами. Они будут за нами следить.
– С чего ты взял? Думаешь, что ему заняться больше нечем?
– Нечем. Этот хрен в комитете безопасности состоит, потому и спросил доки. Теперь не отстанут. Сольёт нас безопасникам, как только будет возможность. Постарайся ближайший час мотать зигзаги и уже потом дуть домой.