Гудки, гудки, гудки…
– Дин? Привет, видел моё сообщение?
– А, да. Ну, нет. Короче, я его видел, но не читал, решил позвонить тебе.
– Случилось чего?
– Да, Каэдэ написала. Сказала, что придёт ко мне домой в четыре. Когда ты там хотел собраться… по работе?
– Эх, хотелось бы сразу после твоей работы, но, видимо, придётся перенести. Змейка никуда не уползёт. Лежит пока, молчит. Давай тогда дуй к Каэдэ, разбирайся с ней как можно скорее и беги ко мне. Могу заехать, если что.
– Лучше сам доеду, тебе сейчас надо заниматься своими парнями.
– Это да. Ладно, боец, жду тебя. Постарайся поговорить со своей женщиной как человек, а не как Иватани.
– Чё? В смысле?
– Ты толстолобый, как я. Суми постоянно ругалась, что я не понимаю женских намёков и настроений. И ты весь в меня в этом плане. Так что выключи своего внутреннего Иватани и побудь для неё обычным парнем хотя бы на время этого разговора.
– Но тогда ведь это будет враньём. Разве нет?
– Если ты не всегда говоришь то, что думаешь, это не плохо. Скорее, это наоборот может сделать только лучше.
– И часто ты врал маме?
– М… – повисла небольшая пауза, по ту сторону звонка послышался тяжкий вздох. – Никогда. Всегда был истинным Иватани.
– Вот и я о том же. Я не хочу строить отношения с Каей на вранье. Поэтому сегодня буду говорить с ней как самый настоящий Иватани.
– Ох, сын, мне жаль наших женщин. Они не заслужили таких придурков.
– Именно поэтому мы стараемся как можем.
– Верно, – немного грустно заключил детектив. – Ладно. Давай, держись там. Потом расскажешь, как у тебя прошёл первый день?
– Расскажу. Конец связи.
– Стой, а куда ты устроился-то вообще?
– Да неважно, – быстро сбросил вызов Дин.
На душе невольно стало немного спокойнее. Дин вытянул ноги и сложил руки на груди, едва заметно улыбнувшись, а после и вовсе расплывшись в улыбке. Он не мог объяснить эти чувства, они были ему будто чужды, но оттого не менее искренними. Столь непринуждённый разговор с отцом, без выяснений отношений, без упрёков, без ругани. Наконец это стало обычным делом. Уж и не вспомнить, когда эти двое могли спокойно говорить, забыв о внешних проблемах.
В дверь кто-то громко постучал, прервав послевкусие от приятного разговора. Удары были такими, будто кому-то приспичило снести дверь, но никак не вежливо оповестить о скором входе. Подскочив с места и инстинктивно покрыв руки камнем, одноглазый нахмурился, рефлекторно принимая боевую стойку. Как оказалось – почём зря. В класс вошёл крупный мужчина, чётко цокая своими берцами по ламинату на каждый свой шаг. Завидев Дина, он улыбнулся во весь рот и ускоренно зашагал навстречу, не забывая вбивать свои пятки в пол. К тому моменту Иватани уже отпустило, и он быстро впитал слои рокодермиса, чтобы не вызывать лишних вопросов. Вскоре к нему в упор подошёл сей экземпляр, встав по стойке смирно и ярко вдарив ногой в пол, после приставив руку к голове. Ну прям образцовый вояка, словно с какого-то фильма слизали. Коротко стриженные чёрные волосы, ухоженное, без единого изъяна лицо с лёгкой щетиной, голубые, преисполненные чувством долга глаза. Лишь рост не особо подходил – если прикидывать, то он был около ста восьмидесяти пяти. По телосложению Армандо напоминал Жан-Клода Ван Дамма в свои лучшие годы молодости. Дин на его фоне был похож на покачивающийся от своей немощности колосок пшена, несмотря на то, что мышечной массы ему вполне хватало.
– Здравия желаю! Насколько мне известно, вы новый преподаватель в нашем заведении? Добро пожаловать, товарищ! – громогласно прокричал он, не спуская с лица улыбки.
– Какой ты шумный… – Дин немного поморщился и прикрыл одно ухо рукой, во избежание травмы барабанных перепонок.
– Я просто рад новой крови в наших рядах! Как тут сдерживаться, когда у нас появился столь талантливый парнишка?!
– А? Я-то? – с полным непониманием уточнил Иватани.
– Ну конечно! Я видел тебя на отборочных! Круто ты там ногами размахивал! О, а научишь меня так же?! Можешь ведь?!
– Пожалуйста, говори тише, у меня голова болит…
– Хорошо, буду стараться говорить тише! – в три раза громче выкрикнул он.
– Твою… – схватившись за оба уха, процедил одноглазый. – Представился бы хоть. И желательно спокойно.