-Да не очень, -скривилась я, ощущая натуральную тошноту. Нормальная бы девушка на моем месте была в шоке от открывающихся возможностей и понеслась выбирать свадебное платье, я же хотела только одного -чтобы меня оставили в покое. Париж, Милан и прочие города мне были не нужны, если к ним прилагался Платон. Да, я не могу ничего плохого сказать о моем будущем муже, за исключением того, что он именно мой и именно муж. Я не хотела жить с этим человеком, и вообще предпочла бы, чтобы он держался от меня на расстоянии. Но что мне оставалось? Только смириться, потому что свадьба -папино желание, быть может, последнее, и я обязана его исполнить.
-Ольга Юрьевна, у вас еще есть тайны, о которых я не знаю? -на всякий случай уточнила я.
-Ну, у меня есть пара штрафов за превышение скорости, сойдет? -натянуто улыбнулась Романова. -Только не говори Леопольду, ладно?
-Окей, -кивнула я, понимая, что не говорить папе придется очень о многом. С другой стороны, в первый раз, что ли? И подозреваю, даже не в последний.
///
Я стояла без движения, боясь поднять взгляд на свое отражение, пока сотрудники лучшего московского салона красоты наводили последние штрихи к моему внешнему виду. На голове чувствовалась тяжесть золотой тиары из золота, розового жемчуга и бриллиантов, уши оттягивали аналогичные серьги, и я даже думать боялась, сколько может стоить этот комплект, подаренный Платоном. Платье представляло собой белый топ без бретелек с достаточно глубоким декольте, задрапированный сверху тончайшей золотой паутинкой, расшитой розовым жемчугом и застегивающейся на шее. Спина при этом оставалось практически обнаженной, будучи прикрыта несколькими узкими белыми лентами, богато расшитыми золотой нитью. Длинная в пол атласная юбка, облегающая мои бедра, от колен расходилась фасоном “Русалочка” и была вполне удобной для того, чтобы я могла свободно двигаться, благодаря чему я и не протестовала, когда мама притащила мне именно это платье. Главное чтобы я ощущала себя легко и комфортно, и данный наряд мне это позволял в полной мере. Туфли, расшитые золотом и жемчугом, стоили едва ли не больше, чем само платье, но расходы никого, кроме меня, явно не смущали. Мне же было смешно -на свадьбу, которая лично мне была и даром не нужна, с легкой руки тратились миллионы.
-Ну как будто все, -констатировала мама, внимательно изучив мой безупречный маникюр с таким видом, что если ей хоть что -то не понравится, не поздоровится точно и абсолютно всем, кто к моим ногтям хоть как -то прикасался. -Милая, ты как?
-Замечательно, -бодро соврала я, поднимая взгляд на свое отражение, которые было до отвращения безупречным. Макияж в дымчатых золотых тенях, рыжие волосы, тщательно уложенные по плечам и придерживаемые тиарой, поблескивающие в ушах серьги, отчаянно прямая спина и взгляд, более присущий какой -нибудь королевской кошке, такой безмятежно -счастливый и гордый, что меня едва не затошнило. Актриса из меня бездарная, но профессиональный макияж и яркая внешность надежно это маскируют, даже я готова поверить в то, что девушка в отражении точно и абсолютно счастлива. Убедить в этом весь город труда не составит.
-В лимузин загружаемся через десять минут, -мама сверилась со временем, -трасса уже перекрыта, доедем быстро и с ветерком.
-Ты в халате поедешь? -я критичным взглядом посмотрела на родительницу, которая платье надевать и не торопилась, уже четвертый час наблюдая, как меня готовят к выходу, и вконец запугав всех стилистов.
-Поверь, даже в нем я сумею произвести впечатление, -усмехнулась мама, -но так и быть, уговорила, пойду за платьем, -развернувшись, она из моей комнаты стремительно вышла, я же потянулась за стаканом минеральной воды. Марина одобрительно мне кивнула и принялась выпроваживать стилистов, давая возможность остаться одной, не считая Гекки, ошейник которой был украшен золотыми шелковыми лентами, так как псина была должна меня сопровождать в качестве дополнительной меры безопасности и моего спокойствия. Не знаю, чего так все опасались, но у Марины, которой была отведена роль подружки невесты, в клатче имелся пистолет, пользоваться которым она явно умела.
Придерживая подол платья, так как туфли надеть еще не успела, я подошла к окну и выглянула на улицу. Погода была не то чтобы солнечной, но дождя не ожидалось, хотя я бы предпочла ливень с грозой. К сожалению, моя свадьба обещала пройти идеально, учитывая вложенные в нее силы и средства. Среди гостей обещали быть самые влиятельные люди нашего города и господин Грифанов собственной персоной, видеть которого мне хотелось меньше всего. Платон придерживался мнения строго противоположного и вообще между ними все недоразумения были улажены, что решительно нам с Ольгой Юрьевной не нравилось -мы обе предпочли бы, чтобы представитель администрации Президента держался подальше, но от нас ровным счетом ничего не зависело.
-Ты чего грустишь? -стоило подумать о мачехе, как она нарисовалась собственной персоной.
-О Грифанове думаю, -призналась я. Нахмурившись, Ольга Юрьевна встала рядом. Скосив глаза, я увидела, что она уже при полном параде. Одета мачеха была в короткое платье винного цвета, расшитое пайетками, отличающееся петлей на шее и одним рукавом. Смело и вызывающе, но Романовой наряд подходил отлично, прекрасно сидя на стройной фигуре и сочетаясь с классическими черными лодочками на шпильках и темными волосами, волнистым каре обрамляющими лицо. Из украшений только обручальное кольцо, да Ольге Юрьевне драгоценности и не требовались, она в любом случае выглядела на сто процентов.
-Та же фигня, -со вздохом кивнула мачеха, -всю душу вымотал. Таня, он не отстанет. Не теперь, когда узнал про Платона. Извини, я так хотела спасти сына, что, кажется, сделала огромную глупость.
-Да что уж теперь, -натянуто улыбнулась я, -справимся.
-Мне бы твой оптимизм, -усмехнулась Ольга Юрьевна и взяла меня за руку, внимательно вглядываясь в лицо. -Таня, прости меня, пожалуйста. Я никогда не хотела сделать что -либо тебе во вред, веришь? Я тебя люблю, ты мне действительно как дочь и надеюсь, больше между нами никаких тайн не будет.
Улыбнувшись, я поцеловала ее в щеку, понимая, что при всем желании не смогу относиться к этой женщине иначе. Ольга Юрьевна стала частью моей семьи и я не готова была от нее отказаться, даже зная, что она не та, за кого себя выдает. Кому станет лучше от огласки этой информации? Уж точно не мне. А значит, здравствуй очередной семейный скелет, которых набралось уж слишком много.
-Вы еще не в машине?! -недовольным голосом уточнила мама.
-Уже идем, -Ольга Юрьевна развернулась к без пяти минут родственнице.
-Идем? Бежим! -возразила мама, взглядом велев мне хватать туфли. Одета родительница была в длинное чернильно -синее платье с глубоким декольте, сколотое под грудью брошью из серебра и бриллиантов, больше никаких драгоценностей на маме я не увидела; кажется, они с Ольгой Юрьевной решили обойтись без излишеств, хотя обе владели весьма впечатляющим количеством ювелирных изделий. Волосы бывшая папина жена оставила распущенными, присобрав на висках парой серебряных шпилек и даже не стала заморачиваться с макияжем, зная, что уж ей -то лишняя косметика ни к чему. Переглянувшись, две мои самые близкие женщины друг другом остались весьма довольны и я закатила глаза -уже спелись, и когда успели? Еще вчера терпеть друг друга не могли. Впрочем, ради меня обе явно готовы пойти и не такие жертвы.
Подхватив подол платья, я поспешила к лестнице. Внизу уже ждала Марина, которой предстояло сопровождать меня чуть ли не шаг в шаг, и Юрий, взявший на себя роль водителя лимузина. Горничная была одета в неброское платье цвета кофе с молоком, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, темные волосы были забраны в высокий хвост, в руках был мой букет из розовых орхидей и белых роз. Гекка первая забралась в лимузин, за ней последовали мама, сразу оценившая содержимое бара, и Ольга Юрьевна, первым делом забравшая у Марины букет и сунувшая его в специально подготовленную вазу с водой. Я же стояла в нерешительности и оглядывалась по сторонам, словно что -то забыла. Садиться в лимузин решительно не хотелось и я посмотрела на Юрия, который был молчалив и невозмутим, будучи одет в строгий черный смокинг, пистолет под которым имелся, в этом уж я не сомневалась.