Сзади раздался топот — их догоняли опомнившиеся стражники.
— Не делайте резких движений, судари мои! — посоветовал им Ипатий. — Впрочем, я не против, чтобы вы сопровождали меня.
Стражники мрачно переглянулись, но, поняв тщетность попыток, держались на шаг за спиной Ипатия, приготовив палочки. На встречу из дома выбежали черные маги. У кого-то в руках искрился кнут. Тибий Трой открыл окно на втором этаже.
— Пропустите! — распорядился он.
Черные маги расступились. Гвидо протиснулся к окну и рявкнул на своих людей, велев им убираться обратно к воротам.
Юстина и Зевий, наблюдавшие из соседнего окна, переглянулись и отошли вглубь комнаты к диванам.
— В руках у него не было палочки, — полуутвердительно проговорил Зевий Зизий.
— Все верно! — мрачно откликнулся Гвидо Ворм. — Только палочка ему больше не нужна!
Юстина сидела на диване, положив сцепленные руки на колени. Жизнь черных магов часто напрямую зависела от их магических умений, и она, как и любой из их Дома, восхищалась могущественными чародеями. Чувства ее, против воли, разделились, и неприятие темного мага боролось с благоговением перед могуществом чародея. Девушка решила, что не позволит ему сбить себя с толку. Она гордо выпрямилась, но, не удерживалась и в нетерпении взглядывала на закрытые двери.
— Не теряйте присутствие духа, — посоветовал Тибий Трой хладнокровно, — с ним это не вчера случилось, а Ойкумена до сих пор не уничтожена.
Гвидо посмотрел него исподлобья.
— Послушаем, что теперь советники запоют! А вы не кажетесь очень удивленным, Трой.
— В самом деле? — холодно отозвался тот. — У меня нет склонности впадать в истерику.
Дознаватель прошелся по комнате и остановился возле стола, рука потянулась к цепочке с брелками. Лицо хранило каменное выражение, но в пальцах лихорадочно мелькали подвески. И Юстина подумала, что и мысли Троя мелькают также лихорадочно.
— Есть вероятность, что мы приобретаем больше, чем рассчитывали, — проговорил Тибий Трой, бросая брелоки. — Мы думали, что он выведет нас к темным артефактам, раньше, чем их получит Порфирий, а теперь, если он принял нашу сторону, можно надеяться не просто оттянуть события, а изменить их коренным образом. Его возможности огромны, и превосходят любого из нас.
— Если он не займет сторону Порфирия! — вставил Гвидо Ворм.
Дознаватель пожал плечами.
— Все уже решено, и не будем менять планы.
Гвидо раздраженно хрюкнул, но тут двери распахнулись, и появился Ипатий. Сделав несколько шагов вперед, он остановился. Обвел взглядом комнату, затем обернулся к Зевию Зизию и Юстине.
— Ты помнишь Зевия Зизия? — спросил Фотий, нагоняя сына.
— Конечно. Здравствуйте, Зевий.
Зевий приветственно кивнул ему.
— А это его дочь, Юстина Зизий.
Ипатий, скользнув по ней глазами, поклонился, и она наклонила голову в ответ.
Она подумала, что совершенно не так его себе представляла. Юстина никогда не видела ни одного портрета темного волшебника — традиционно уничтожались любые их изображения, и за их хранение высылали на Окраину. Само собой подразумевалось, сущность темных волшебников отражается на их облике. Но в Ипатии она этого не нашла. У него было приятное, но бледное лицо, светлые глаза и волосы. Он не унаследовал ровно ничего от тяжелых черт Фотия Коррика, видимо, пошел в мать. И держался спокойно, как человек, уверенный в своих силах. Юстина, заранее настроенная против него, признала, что внешность и манеры не поддерживают его репутацию.
— Они будут нашими хозяевами, — продолжил Фотий. — И, мне кажется, ты знаком с Тибием Троем, начальником дознания.
— Так же, как и Гвидо Вормом, начальником стражи, — закончил Ипатий. — Не думал, что свидимся, судари мои.
— Вы будете иметь дело с нами, — ответил Трой. — Возле дома постоянная охрана.
— Уверен, что вы причините какие только возможно неудобства.
— Именно так, — подтвердил дознаватель серьезно. — Вам запрещено покидать дом без сопровождения.
— Об этих мелочах потом, — небрежно отмахнулся Ипатий. — Пора поговорить о главном. Я надеялся, что здесь будут советники, хотя бы некоторые из них, но они, видимо, уполномочили вас говорить от их имени?
Трой кивнул. Ипатий развернул стул от стола и сел так, чтобы видеть всех.
— Фактически все, что я знаю, известно мне из телеграммы от советников и от моего отца. Мне необходимы подробности, Тибий. Или теперь, когда открылись новые обстоятельства, вы не можете принять самостоятельного решения?