— Я не прятался. За моей спиной дверь. Я услышал ваши шаги и хотел позвать вас, но вы оказались быстрее мысли.
— Почти так же, как мысль, — поправила Юстина. Огненная петля потухла, выпуская Ипатия из смертоносных объятий, и только кончик кнута снова неярко искрился. — И против кнута не существует заклятья.
— И для вас, и для меня есть универсальное средство — яд, — проговорил Ипатий. — Он избавляет от ненужного перебирания вариантов. Идемте, я нашел Ари Травла.
Старик лежал на животе, неловко подвернув под себя руку, из приоткрытого рта натекла темная лужица крови. Глаза его остекленели.
— Его пытали! — проговорила девушка.
— Да, — Ипатий тряхнул рукой и рассыпал фоты ровного белого света. — И он умер совсем недавно.
Юстина присела на корточки и коснулась холодеющей шеи старика.
— Мы опоздали на пару часов.
— Нас задержали на пару часов.
— Значит, вы были правы, и Ари Травл знал, где спрятаны Звезды Фанаин. Теперь Порфирий получит их.
— Не обязательно, — качнул головой Ипатий. — Если я прав еще в одном предположении, то Порфирий ушел отсюда несолоно хлебавши. Думаю, что старик унес тайну с собой в могилу. Впрочем, это прояснится самое позднее завтра.
— Под пытками не устоит никто, — возразила Юстина. — А он был всего лишь старик и уборщик.
— Он хранил тайну темных артефактов больше сорока лет и ни разу не поддался им. Он был кремень. Поверьте, Юстина, магическое могущество — это еще не все.
— Когда вы начали так думать? — поддела она.
— Когда поумнел. Здесь нам больше нечего делать. Уходим.
Она огляделась. Комната выглядела обжитой, совсем не как, те другие. Видимо, Ари Травл проводил здесь то время, когда бывал дома. Но в комнате был определенно не свойственный ей беспорядок — ее обыскивал кто-то чужой. Шерстяной плед на кровати сбит, будто под ним шарили. На столе перерытые стопки газет. Дверцы гардероба приоткрыты. Юстина пальцем подцепила створку и увидела, что одежда на вешалках небрежно сдвинута к одной стороне, а содержимое коробок, стоявших внизу, вывалено на полки шкафа.
— Нужно сообщить Тибию Трою.
— Пошлем молнию из дома, иначе дознаватели задержат нас до ночи. Пусть разбираются сами!
Юстина колебалась. Ей казалось подозрительным, что Ипатий хочет уйти поскорее.
— А кто ходил?
— Я никого не видел. Дом пуст.
Они вышли на улицу, и Юстина глубоко вздохнула, освобождаясь от затхлого воздуха умирающего дома.
— Соседи могли видеть того, кто приходил в дом до нас, — сказала она.
— А могли не видеть. Оставьте дознавателям их работу, а нам нужно возвращаться.
Они снова прошли мимо ряда иссохших домов, дважды свернули и выбрались к проулку, ведущему к запеленанной туманом Второй Кольцевой. И здесь накатила такая жуть, что Юстина перестала дышать и оглянулась дикими глазами. Вокруг высились хмурые темные стены в три этажа, и никого. За спиной мирно дремала улица, на которой, сколько хватало глаз, не было ни одного человека. Ипатий взял Юстину под руку. Он побледнел и стиснул челюсти, видимо, почувствовал тоже. Они сделали пару шагов вперед. Камни под ногами оглушительно грохотали, а стены домов угрожающе нависли, готовые обрушиться. Юстина дернулась вперед.
— Не бегите, нельзя! — проговорил он. — Давайте лучше постоим на месте.
Ипатий развернул ее к себе лицом и крепко сжал предплечье.
— Что это такое?! — одними губами шепнула Юстина.
— Кажется, догадываюсь — хивия балуется.
— Хивия? — повторила Юстина и украдкой оглянулась. По стене мазнула черная тень. — Откуда она здесь взялась?!
— Скорее всего, идет за нами из дома Ари Травла.
— Вы думаете, что это она ходила?
— Вероятно, так. Почему же еще мы никого не встретили?
— И что теперь делать?
— Понятия не имею. Одно известно точно: хивии ненавидят, когда на них смотрят.
Ипатий развернул Юстину и, не выпуская руки, повел дальше. Шаги гремели. Иногда накатывались, будто небо в грозу раскалывалось над головой, и хотелось присесть и закрыться руками; а иногда в дробном эхе слышался цокот чьих-то каблучков.
— Есть древний обычай: хивию задабривают, кидая ей монетку, — вспомнила Юстина.
— У вас есть деньги? — спросил он, безнадежно хлопая себя по карманам. — Я не догадался взять.
— Это суеверие, — она нащупала в кармане какую-то мелочь и протянула ему на ладони.
— А мы посмотрим!
И он бросил монетку себе за спину. Она ударилась о камни, подпрыгнула. Но нового удара не последовало. Некоторое время они еще постояли, слушая онемевший вдруг переулок.
— Она взяла монетку! — Ипатий выглядел очень довольным, точно ему удалось совершить невиданное дело.