— Ты не это ищешь?! — мягко спросил Ипатий, выставив руку с ключом.
Ночной гость перепугался, повалил стул на пути к выходу и на этот раз не стал поднимать его. В темноте шаги бежали к дверям. Ипатий ожидал не такой реакции, удивился и бросил фоты. Они взмыли к потолку, заливая комнату светом, но в ней никого не оказалось. Невозможно добраться до дверей за столь короткое время, даже если бежать очень быстро, надо преодолеть еще одну комнату, прежде чем попасть в коридор. Однако из соседнего помещения не доносилось ни звука, словно ночной гость растворился в воздухе. Ипатий на всякий случай заглянул туда, и обнаружил ожидаемое — безлюдье и покой. В пору подумать, что посетитель померещился, но доказательством служил опрокинутый стул.
— Какого черта? — пробормотал Ипатий в недоумении.
Пару минут назад он был уверен, кто такой его припозднившийся гость. Но хивия не стала бы устраивать бедлама и топать. Юстина как-то говорила, что их домовой дух топает, но домовые не обыскивают комнаты, даже по приказу хозяев.
Ключ приобретал неожиданную ценность, и его следовало поберечь. Ипатий лег спать, засунув ключ под подушку.
С утра серые тучи плыли низко, и от этого все словно погрузилось во мглу. Юстина полулежала на диване в библиотеке и увлеченно читала книгу. Вокруг нее медленно плавали фоты.
— Доброе утро!
Ипатий отодвинул занавеску, выглянул наружу.
— Хотя какое оно доброе!
— Доброе! — откликнулась Юстина. — Вы не в настроении?
— Просто никак не могу выспаться, не хватает, наверное, тощего казенного матраца. Что это вы читаете?
Юстина показала ему обложку книги.
— А! Лолий Осик, старый друг!
— Он очень хороший писатель, — обиделась Юстина за Лолия.
— Вы не щедры на похвалы — он великолепный писатель, — усмехнулся Ипатий. — Удивительная наблюдательность, умение видеть предмет с разных сторон и приятное, легкое изложение. Целое поколение молодых людей уходит на Окраину в поисках приключений, начитавшись его, и вполне вероятно, что наш век запомнят по его книгам.
— Зато вы щедры, — заметила Юстина, ожидая подвоха в его словах.
— Отдаю справедливость, — возразил он и постучал по столу костяшками пальцев, раздумывая о чем-то. — Кто-то сочиняет эпоху, а кто-то.... В энциклопедии я нашел ссылку на справочник-бестиарий Руфуса Безумного.
— Вы все еще исследуете хивий?
— Не люблю неоконченных дел.
— Полезете за ним сами, — предупредила Юстина. — Вон та черная потрепанная книга на самой верхней полке.
Ипатий проследил за ее рукой и кивнул. Он пододвинул лестницу, забрался наверх. Книга оказалась тяжелой и очень старой с пожелтевшими, обтрепанными страницами. На титульном листе стояла витиеватая дата семисотлетней давности.
— О, да у вас экземпляр, написанный рукой самого Руфуса!
— Причем самый последний, исправленный и дополненный, — откликнулась Юстина.
— С каждым днем все больше и больше привязываюсь.... к вашей библиотеке!
Ипатий, присев на стремянке, перелистывал книгу, иногда задерживаясь на отдельных статьях. Наконец, он добрался до конца фолианта и воскликнул:
— Вы только послушайте, что пишет о хивиях Безумный Руфус!
Юстина отложила книгу.
— 'Хивии — злобные существа женского пола, хитростью проникающие в человеческие жилища. Они избирают семейные дома и вносят разлад промежду мужа и жены, являясь по ночам к мужчине в облике женщин, одаривают ласками, и сосут кровь у спящих. Еженощно они лишают мужчину сил, пока наконец он не умирает. Убить нечестивиц почти невозможно — они нечувствительны к чарам, но, схваченная за шею, хивия теряет свои магические силы.
От преступной связи между мужчиной и хивией рождаются девочки, точные копии матери — такого проклятье их рода.
В привычках хивии оставлять маленькие подарки, так они покупают доброе к себе расположение, стремясь обмануть бдительность хозяев'.
— Сосут кровь? — удивилась Юстина. — Никогда не слышала ничего подобного! Это вздор!
— Что вы хотите?! Книге семьсот лет, тогда в умах царило суеверие, а знания заменяли небылицы. Хотя и сейчас мы успешно пользуемся теми же древними россказнями.
— Кое-кто с вами бы не согласился, — заметила Юстина. — Многие считают, что 'золотой век' канул в прошлое. И древние небылицы имеют под собой почву. Нам и не снились такие чудовища, какие бродили в давние времена.
— Вы романтизируете прошлое.
Юстина наклонила голову к плечу и усмехнулась.
— Первое упоминание о Корриках относится к периоду Второй Смуты. Ваш предок возглавил сопротивление и отстоял город. За доблесть и заслуги он был избран шестьдесят четвертым градоначальником.