— Достать Звезды из Столба не в человеческих силах, а вот она сможет. Тем более что она их туда и положила.
Рядом в черном вихре возникла хивия.
— Нет! — твердо проговорила Юстина. — Не смейте! Я не знаю, как вы уговорили ее, и понимает ли она вообще опасность этого поступка.
— О, поверьте, она сознает последствия! — заверил Ипатий.
Порфирий хмыкнул, оттолкнул старика и, молниеносно шагнув вперед, схватил ахнувшую Юстину.
— Пусть хивия достанет артефакты и принесет их мне! — велел он. — А Юстина послужит гарантией.
Порфирий показал нож.
— Это на случай, если вы не заметили из своего укрытия, — пояснил он. — И хочу напомнить: здесь не действует магия.
— В какую игру вы играете? — проговорила Юстина. — Оттуда невозможно достать артефакты — вот и прекрасно, пусть так и остается!
— Тихо! — встряхнул ее Порфирий. — Помолчи!
Старик-бука поднялся с колен, отряхнул брюки.
— Иди, детка! — сказал Ипатий хивии, стоящей у него за плечом.
Она ступила ножкой на плитку, качнувшуюся под ее весом, и быстро-быстро побежала с одной на другую, ловко удерживая равновесие на шаткой опоре. Взгляды приковались к ее тонкой, хрупкой фигурке. Вскоре она уже стояла возле Столба, и ее фигурка казалась короткой черточкой по сравнению с ним. Невозможно было разглядеть, что она делает, но по Столбу покатились частые зеленые волны, напоминающие нервную дрожь. Спустя несколько минут хивия бежала обратно.
— И только-то?! — неприятно поразился Порфирий. Душа мага тяготела к эффектным зрелищам.
Ипатий пожал плечами.
Проход от мостика загораживал бука. Хивия, не добежав пары шагов, взвилась в воздух и перепрыгнула бездну, приземлившись за спиной у Ипатия. Сунула жестяную коробку в его протянутую руку. Ипатий приоткрыл крышку. Все вытянули шеи, пытаясь заглянуть внутрь, но он захлопнул коробку и потряс ее. Внутри звякал металл.
— Отпусти ее, — сказал он Порфирию.
— Нет. Отдай мне артефакты, а потом забирай ее.
— Хорошо, — согласился Ипатий и сделал шаг по направлению к Порфирию.
— Нет! — резко выкрикнул тот. — Стой, где стоишь! Юстина, забери у него коробку.
Он подтолкнул девушку вперед.
— Вот так! Помни: у меня в руке нож! — предупредил он. — Вытяни руку и возьми.
Юстина повиновалась.
— Не отдавай ему! — беззвучно, одними губами шепнула она Ипатию, а он вложил ей в руку коробку.
— Теперь медленно назад, как будто мы танцуем, — сказал Порфирий, и они отступили. — Дай!
Он выхватил у нее из рук коробку и жадно открыл. Девушка подалась к нему, словно желая заглянуть внутрь, и Порфирий отступил, не замечая, что оказался на краю пропасти. Юстина, не раздумывая, толкнула его в грудь. Он пошатнулся, на миг зацепился каблуками за край обрыва, взмахнул руками.
— Прощай! — сказала она.
Коробка взлетела. Хивия метнулась за ней, мазнув над пропастью черным вихрем, оттолкнулась от плиток и перепрыгнула на карниз.
Порфирий взмахнул руками в поисках опоры, и, вдруг, изогнувшись, ухватился за Юстину и повлек ее за собой в пропасть. Она взвизгнула.
— Юстина! — выкрикнул Ипатий и бросился за ней.
Он упал грудью на карниз, поймав ее за руку. Они висели над пропастью, покачиваясь. Рука ее, затянутая в черную лайковую перчатку, медленно, но неуклонно выскальзывала.
— Черт тебя возьми! — в сердцах прошипел Ипатий. — Да отпусти же ты ее! Мне не удержать вас двоих!
Порфирий посмотрел на него бешено, намереваясь до последнего сражаться за жизнь.
Надо было что-то срочно придумать. Рука выскальзывала. Ипатий подумал: хорошо бы фот, ослепить Порфирия. И почувствовал в свободной руке тяжесть. Он взглянул. На раскрытой ладони лежал шарик и тускло светился багрово-черным.
— Раскачайся хоть немного! — попросил он Юстину.
Юстина ногами осторожно оттолкнулась от стены, и они медленно качнулись.
— Что?! Что ты задумал? — крикнул Порфирий. Он постарался ухватиться за Юстину крепче, и от его судорожных движений ее рука съехала еще.
Ипатий расчетливо выбирал момент, не зная, единственный ли у него шанс, или эта странная пещера даст ему новую возможность. В миг, когда Порфирий качнулся в сторону, и Юстина не загораживала его, черный фот попал в него, лопнул и растекся по телу. Порфирий взглянул обиженно, вспыхнул адским факелом и рассыпался черным пеплом.
Вскрикнула Юстина, и ее рука выскользнула. В первое мгновение Ипатию почудилось, что она тоже сгорела, и в памяти воскресла другая мертвая девушка.
— Юстина! — позвал Ипатий отчаянно.
— Я здесь! — неожиданно отозвалась она.
Ипатий заглянул за край пропасти. Девушка распласталась по стене, вцепившись в мелкие трещинки скалы.