— Вам стоит поторопиться, — продолжила Хриса, не обратив ни малейшего внимания на недоумение Юсины. — Ты заметила, что он не прикоснулся ни к еде, ни к питью. Боится, что его отравят. И правильно делает! Он свое дело сделал и Ратуше больше не нужен. Честно сказать, я сперва удивилась, что он остался на свадьбу, а потом поняла: между вами еще ничего не решено.
Юстина села в кресле и обернулась к Полли:
— А ты разговаривала с ним?
— Разговаривала? — Аполлинария грустно покачала головой. — Поначалу хотела, а потом представила, как подойду к нему, что буду говорить, и что он ответит. Нет, Юстина. Все кануло в прошлое! Я уже не та двадцатилетняя девчонка, с которой он танцевал...
— Ты слишком болезненно относишься к возрасту, дорогуша! — заметила ей Хриса. — Если следовать твоей логике, то мне пришлось бы запереться дома и никого не видеть.
— Дело не только в прошедших годах, — возразила Аполлинария, — он сделал свой выбор, я тоже его сделала. Жить с человеком это не то же самое, что танцевать на балу. Сначала на меня нахлынули воспоминания, но теперь, поразмыслив и остыв, я не хочу ворошить прошлое. И встречаться нам не надо, — она поколебалась и добавила:
— Я тоже думаю, что Ипатий тут из-за тебя, Юстина.
Юстина быстро поднялась на ноги и отошла к столику с напитками.
— Что же прикажете мне делать в таком случае? — спросила она.
— Уж никак не рассиживаться с замужними тетками в дамской комнате! — заявила Хриса. — Иди найди его!
— Но он ничего мне говорил, — и графин звякнул о край стакана в руках Юстины.
— Разумеется! Когда бы он успел?! С его стороны было бы непорядочно делать предложение, пока все эта неприятная ситуация с Порфирием не проясниться. А сразу после — свадьба. Дай ему шанс!
— Юстина, послушай меня, — вмешалась Полли горячо. — Он сегодня уедет, и ты будешь жалеть всю жизнь, если не объяснишься! Бывают непоправимые ошибки! Много ли ты знаешь пар, которые могут сливать свою магию воедино?!
— Иди, иди, девочка, и будь счастлива!
— Идите скорее сюда! — позвал Трой, отодвинув штору от окна. Тон его был таков, что Фотий и Зевий торопливо поднялись из кресел, отставив стаканы. Перед окнами Зала Общественных Собраний кипело море людей и экипажей.
— Толчея такая, что ничего не разобрать! — пожаловался Зевий.
— Вон, на той стороне, — указал Трой.
Там стоял неприметный экипаж, и возле него собралась небольшая группа, а рядом прохаживался, немного косолапя, Геврасий Врига. К экипажу, взявшись за руки, почти бежали через улицу Ипатий и Юстина. Юстине открыли дверцу, и она первой нырнула внутрь. Ипатий еще задержался, коротко прощаясь с товарищами. Напоследок он поднял голову, разглядел в окне отца и махнул ему рукой прощальным жестом.
— Он ее увозит! Остановите их! — опомнился Зевий. — Задержите! Юстина! Юстина! Девочка моя!
Он схватился за раму, пытаясь ее открыть, но окно, как назло, заело. Экипаж внизу тронулся. Геврасий оглушительно свистнул и на ходу запрыгнул на пустое багажное место.
— Юстина! — горько выдохнул Зевий.
— Будет тебе, Зевий! — и Фотий отошел вглубь комнаты, пряча усмешку.
— А как же предсказание?! Как пророчество? — не унимался Зевий. — Теперь вся Ойкумена будет охотиться за ними!
— Не сходите с ума! — посоветовал ему дознаватель. — Если бы мы подсыпали яд, слушаясь всякого предсказания, то в Ойкумене давно бы не осталось выдащихся магов. Пророчество есть — но исполниться ли оно — как знать? На мой взгляд, все сложилось как нельзя лучше. Они прекрасная пара. Юстина с успехом заменит блистательную Фасси на Границе, заодно не позволит наделать глупостей Ипатию. Пойдемте, выпьем капельку рома и пожелаем счастья новобрачным!