========== Привет. Спишь? ==========
Переступив порог, я остановился, разглядывая новую для себя обитель. Рассматривая обстановку, никак не мог узнать здесь то, что назвал когда-то домом. Не видел в нём то, что мне так усердно доказывала Лиз всю дорогу сюда.
Сделав несколько несмелых шагов вглубь, снова остановился, чтобы рассмотреть пустую ключницу, одиноко висящую на стене. Память подсказывала, что это неправильно, голова доказывала, что там должен был быть ещё один комплект, помимо того, что я сейчас повешу.
Услышал тихие, неторопливые шаги за спиной, но не спешил поворачиваться. Здесь всё не то, здесь всё не так, и даже присутствие брата здесь неправильное. Со мной должен был быть другой человек. Сердце кричало, а мозг не слышал.
Как бы я не старался напрячь память, как бы не пытался вернуться туда, где мне было хорошо, я не мог! Не мог, чёрт возьми! И это безумно злило.
— Клининг подготовил дом к твоему возвращению, — проговорил Ходж, а мне не его слышать хотелось. — Если желаешь, то я могу остаться…
Хотел ли я оставаться один со своим сумасшествием? Однозначно нет. Желал ли я, чтобы брат был рядом? Ответ тот же.
Не сказав ни слова, я лишь отрицательно покачал головой и так же молча прошёл в глубь дома. Изучая новую для себя обстановку, зашёл в гостиную. Всё здесь казалось вроде как и знакомым, но в то же время посторонним. Я знал каждую вещь, каждую мелочь, что была расставлена в помещении, но всё было не тем, оно казалось чужим, не моим. Казалось каким-то безжизненным…
Доктор говорил, что у меня могут быть подобные проблемы, когда я буду видеть своё, но не узнавать; когда внезапные вспышки памяти будут возникать перед лицом, но я не смогу понять ложь это или явь; когда буду сам себя считать безумным. Когда я должен буду выбрать — бороться мне за мои воспоминания или опустить руки.
Мозг активно соображал, что это всё бред. Бред, который мне стоило выбросить из головы. Но сейчас загвоздка состояла в том, а хотел ли я этого? Вопрос, на который не мог дать ответ.
Оглядев диван, который я ожидал более полугода, прежде чем мне его изготовили, усмехнулся ситуации. Усмехнулся тому, что происшествие я помню, а вот что-то важное, искреннее, душевное, болезненное, родное… Забыл…
Не обращая внимания на брата, который пошёл за мной, я молча сел на диван. Тонкий женский голос, что звал Сэма и пытался его тем самым удержать, только раздражал, оттого откинулся на спинку и прикрыл глаза.
Запрыгнув рядом со мной, Сэм уткнулся носом в ладонь и жалостливо заскулил. Казалось, что мой пёс — единственное живое существо, которого я готов подпускать к себе — чувствовал все фибры моей души.
***
— Ты что делаешь? — кричала девушка, отмахиваясь испачканной мороженым ложкой. — Брайан, положи фотик на место, я сейчас плохо выгляжу! — продолжала вопить, закрыв лицо руками.
Глядя на тонкий стан, на неё, такую домашнюю, такую мою, я лишь усмехнулся и продолжил делать фото одно за одним.
Девушка какое-то время весело отмахивалась, пока не вскочила с места и не отобрала у меня технику из рук, толкнув на диван.
Загадочный взгляд, который сопровождался интригующей ухмылкой, не обещал мне ничего хорошего. Но я знал, что всё, что она сделает, мне однозначно понравится.
Отложив полароид в сторону, она медленными кошачьими шагами подходила ко мне, постепенно сокращая расстояние между нами. Я же в это время лишь наблюдал, смотрел на неё и выжидал. Я ждал того, что она будет делать дальше…
***
— Брайан, с тобой всё хорошо? — вынырнув из пелены то ли воспоминаний, то ли миража, услышал обеспокоенный голос Лиз. — Может, воды? — спрашивала она, держа стакан перед лицом.
Отрицательно качнув головой, отвернулся от подруги. Та девчонка, которую я только что видел, — это она. Она приходила ко мне в больницу и пыталась обнять, на что я довольно остро отреагировал. Хотя как мне ещё реагировать на ту, которую особо и не помню?
В голове сумбур, в душе пожар, руки судорожно подрагивали. Всеми силами пытался вспомнить хоть что-то, что меня связывало с ней.
Минута. Две. Три. Пять. Кажется, что прошла вечность, пока я напрягал мозг, и в итоге — ничего стоящего. Помню лишь очертания её, помню то, что увидел в больнице и то, что вижу временами, словно мираж.
Всё это время я упорно старался не говорить о девушке, в глазах которой видел боль при взгляде на меня. И все эти недели мне удавалось избегать разговоров о ней. Непонятная тяга и в то же время отторжение буквально боролись во мне по отношению к этой личности.
По моей просьбе в палату пускали только Ходжа и Лиз, и как бы незнакомка не пыталась ко мне прорваться, у неё не получалось. Но сейчас я, кажется, готов был к беседе о ней.
— Лиз, — тихо сказал, не открывая глаз. Услышав мычание со стороны, продолжил: — Та девушка, которая приходила ко мне в больницу. Почему она смотрела на меня так, как будто… — струсил, замялся, не смог продолжить то, что так рвалось наружу.
— Как будто ты для неё всё? — договорила за меня подруга.
И снова тишина, длительная, мучительная, душераздирающая тишина. Странно и смешно одновременно, я не хотел о ней говорить, запрещал даже имя мне её назвать, а сейчас сам поднял эту тему.
Нет, это не странно, это глупо. Чувства, что буквально сжимали грудь в цепкие оковы, вынуждали задыхаться от переизбытка непонятного вокруг меня. Мне было больно. Почему так больно только об одной мысли о ней?
— Да, — прошептал, пряча в интонации дрожь в голосе.
Я всё ещё не уверен, нужна ли мне была эта информация. Но то недавнее воспоминание, то, что было первым, что я смог вспомнить из забытого, что-то колыхнуло.
— Потому что так и есть, Брайан, — ровным тоном ответила Лиз. — Вы последние полгода вместе живёте.
— А сколько всего времени мы с ней…
— Полтора.
— Почему она тогда не здесь, если мы живём вдвоём?
— Втроём, — сказала Лиз, почесав рыжую макушку Сэма. — Она… временно переехала, чтобы не причинять тебе дискомфорт своим присутствием, ведь ты…
— Знаю, — грубо перебил её и резко встал с дивана. — Я хочу отдохнуть, — бросил холодным тоном, кивнул брату на прощание и, похлопав по ноге, пошёл с собакой на второй этаж.
***
Расставленные вдоль высоких ступеней свечи, завораживали взгляд. Медленно, растягивая путь к своей цели, я шёл в полумраке.
Предвкушение от ожидания оседало глубоко в душе, пуская корни. Приятные мысли окутывали голову, давая понять, что я сделал правильный выбор в своей жизни. Тело слегка подрагивало от желания прижать любимую как можно ближе, но мне велели не торопиться. И я, словно послушный щенок, готов был выполнить любую команду своей женщины.
Ступени сменялись одна за другой, пока я не остановился на самом верху. Продолжение из свечей вело к ванной комнате. Толкнув дверь, увидел тот же приглушенный свет, что и по всему дому, в десятках огней, расставленных по помещению.
Огляделся: её нигде нет, и только собирался окликнуть девушку, как почувствовал на животе её руки. Прижавшись к лопаткам лицом, она аккуратно провела ноготками от пресса до плеч.
Практически невесомый, но от того не менее приятный поцелуй ощутил сквозь тонкую ткань футболки. Примитивные, ничем не выдающиеся женские манипуляции вынуждали желать большего.
Хотел обернуться к ней, но она не позволила. Опустив руки к ремню, она прошлась вдоль него, а после схватилась за футболку и потянула вверх.
— Я соскучилась, — прошептала она, прижимаясь к обнажённой спине.
Бархатная кожа, что сейчас соприкасалась с моим телом, приводила в восторг. Я ощущал жгучую необходимость к ней прикоснуться, но моя женщина решила сегодня побыть главной…
Что же, пусть наслаждается… Пока я позволяю…
***
Открыв глаза, едва успел удержаться на ногах. Что только что произошло, не мог понять. Всё было таким реальным, таким настоящим, таким моим…
Оглядел дом и понял, что я уже один. Медленно осел на пол рядом с Сэмом. Собака жалостливо заскулила, уткнувшись носом в ногу, а мне того же хотелось — выть от собственной слабости. Ненавижу это проявление у мужчин. Ненавижу это проявление в себе!