Глянув на часы, висевшие на стене на кухне, она охнула. У неё оставалось пол часа, опаздывать нельзя. Быстро одевшись, она вылетела на улицу.
На улице гуляла снежная буря, раздавая Гермионе смачные ледяные оплеухи. Стерва зима захватила господство и теперь даже не понятно, почему Гермиона так злилась на позднюю осень. Довольно сложно далась ей дорога до магазина, потому что снег валил всю ночь, а почистить улицы никто почему-то не торопился.
Еле живая Гермиона завалилась в помещение, где уже в тёплом пальто и меховой шапке ждал её возле входа мистер Бэрч.
— Ну что, в путь? — улыбнулся он.
— В путь.
Они развернулись и отправились в кабинет.
По очереди воскликнув «Дырявый котёл!», они растворились в голубом пламени.
Часть 3
15 декабря 1998
— В смысле, я должен буду встречать Рождество в мэноре?
Малфой нихуя не понял, хотя его мать выразилась довольно ясно.
— Наша традиция. Надеюсь, хотя бы её ты не проигнорируешь, — Нарцисса твёрдо держала осанку, гордо приподняв голову, — В кругу семьи. Иначе не видать тебе никакого наследства. Так сказал отец.
— Да мне поебать на ваше наследство. Пускай этот уёбок прибегает и грабит мою ячейку в банке. Я не против. — Малфой младший явно издевался, — У меня весь сейф забит вашими кровавыми галлеонами. Думаешь, я действительно на них только полагаюсь?
Мать знала, что её сын недолюбливал отца. Но ничего не могла поделать. Сын вырос и сформировался, как личность, и изменить его мнение уже стало не в её силах. Хотя она и пыталась, постоянно рассказывала, что отец изменился после падения Воланд-Де-Морта, что стал добрее, скромнее, лучше. Вот только это всё было бесполезно. Драко ни в какую не хотел посещать мэнор и видеться с отцом. По этому Нарцисса сама навещала сына в гостиничном домике в Грэмпшире.
Она подошла к сыну и взяла его за руку:
— Пожалуйста, Драко, — тихо прошептала, становясь рядом с ним возле камина в небольшой комнатке, — Ради меня. Перешагни через свою гордость и обиды, мне так тебя не хватает. Я с Люциусом один на один в огромном поместье, даже друзей не осталось, а единственный сын отказывается от своей семьи…
— Не от семьи, а от отца, — буркнул Драко, глядя на пляшущие языки пламени, — И вместо того, что бы провести весело праздник с друзьями, я буду должен смотреть на его мерзкую рожу.
— Позови своих друзей к нам, мы не будем против, даже наоборот.
Мать приехала попроведовать его, заранее не предупредив о своём визите. Малфой всегда был рад её видеть, потому что искренне любил и скучал. Но перспектива встречать Рождество в мэноре вместе с отцом угнетала. Он планировал поехать к Блейзу и хорошенько оттянуться, но планы рушились на глазах. Потому что Драко не мог отказать матери, когда она так сильно просит. Естественно, он понимал, что ей приходится не легко жить с его отцом под одной крышей и почти ни с кем не общаться.
Но, чёрт возьми, как же не хотелось там присутствовать.
— Хорошо, — медленно протянул Драко, — Но только на Рождественскую ночь. Ночевать не буду, посидим за столом и я отправлюсь домой. Или к Блейзу. Решу ближе уже.
Нарцисса радостно обняла сына:
— Спасибо, милый. Кстати, как продвигаются дела с Лунным Камнем?
— Отлично. Ты же знаешь, я держу тебя в курсе. Скоро будет ещё лучше.
— Я так тобой горжусь, — большие глаза заполнили слёзы счастья, — Уверена, ты превзойдёшь всех нас вместе взятых.
Они стояли возле камина обнявшись, а Малфой в это время думал о том, что пиздец как скучает по Грейнджер.
***
25 декабря 1998
Большой круглый зал окутала мрачная тишина. Трое сидели за большим столом и молча ели, изредка посматривая друг на друга.
Малфой-мэнор к Рождеству даже не был украшен. Отец всегда был против этой всей праздничной мишуры.
Нарцисса уже бросила все попытки разговорить двух своих мужчин, Драко и Люциуса, и отправляла грациозными движениями кусочки индейки в рот.
Домовики выстроились в ровный ряд у дальней стены в ожидании новых приказов. Стояли, низко опустив головы, и смотрели себе под ноги. Словно в тюрьме.
Как же дико бесила вся эта ебучая обстановка. Так хотелось быстрее свалить отсюда!
Отец прокашлялся и небрежным тоном спросил:
— Ну, как успехи в деревне? Уже возглавил этот величайший пост вместо того старикашки?
Драко с силой стиснул зубы, что бы не ответить что-то крайне мерзкое. Нарцисса не говорила отцу, чем занимается их сын, потому что Драко запретил. Вот когда будет всё доведено до ума, так и узнает. А пока пусть думает, что Драко просто решил править деревней. Развивать торговые пути и отстраивать её.
— Отлично, — буркнул Драко, смотря себе в тарелку, — Вчера доил корову, завтра буду принимать роды у коня.
Нарцисса охнула, прикрыв ладонью рот, а Люциус злобно сверкнул глазами:
— У коня или у лошади? Ты если фермером заделался, то хотя бы изучи анатомию и правильные названия животных.
— Тебя забыл спросить.
Малфой старший резко хлопнул кулаком по столу:
— Ты что себе позволяешь, щенок!?
Драко устало прикрыл глаза и почесал переносицу:
— Можно я уже пойду? Его спесь вызывает у меня чесотку и жгучее желание проблеваться только что съеденной индейкой.
Люциус вскочил с места, опрокинув стул, и грозно ткнул на Драко пальцем:
— Ты совсем охамел, никакого уважения к родителям! Я лишаю тебя твоего наследства, будешь в своей деревне милостыню просить! Пока не извинишься перед своим отцом!
Драко запрокинул голову и захохотал.
Мерлин, а чего он ещё ожидал от этой встречи? Да ничего другого. Именно этого и ожидал. Если бы не мать, ноги Драко бы в этом доме не было.
— Тебе смешно? — Люциус презрительно ухмыльнулся, — Посмотрим, как ты будешь смеяться без гроша в кармане.
— Мама, проводи меня, пожалуйста, — перестав ржать, сказал Драко, — Прости, но я больше ни минуты не проведу в этом чёртовом доме.
Нарцисса встала из-за стола и прямиком направилась к выходу из дома. Смысла что-то дальше пытаться наладить, не было.
Они вышли в сад, откуда Драко мог трансгрессировать в любую точку мира. Нарцисса обернулась к нему:
— Сынок, я все понимаю. Спасибо, что ты всё таки явился, вдвоем встречать Рождество было бы гораздо сложнее. Не обращай на отца внимание, ты же знаешь, что он ещё не отошёл от войны и в обществе его презирают. Вот и нервный такой.
— Мам, я всё понимаю, — мягко сказал Драко, приобняв её, — Но это не отменяет того факта, что он мудак. Я тебе обещаю. Как только у меня всё наладится, я заберу тебя от него. Мне нужно немного времени.
Нарцисса всхлипнула, крепко прижавшись к сыну, который уже на голову стал выше неё:
— Я так тебя люблю, Драко…
— И я тебя люблю, мам.
***
Малфой вернулся сразу же к себе домой, где временно остановился.
Неимоверно бесило абсолютно всё.
Слишком сильно болела рана, по имени Гермиона Грейнджер, в душе. Кровоточила и не зарастала. Не затягивалась.
Лишь с каждым днём открывалась всё больше, кровь и горечь сочились из неё не переставая. Драко казалось, что жизнь приобрела чёрно-белые краски. Не хотелось ничего.
Ни-че-го.
Только её. Но это уже невозможно.
Он отпустил.
Решил, что так для неё будет лучше. Она достойна большего. Лучшего.
Но каждый ебучий день он думал о ней.
Вспоминал.
Упивался её запахом, потому что помнил, как она пахнет.
Этот аромат невозможно ни с чем сравнить, ему нет равных, даже похожих. Грейнджер пахла, как самый сладкий сон. Как всё, чего он только желал. А желал он только её одну.
Грудь разрывало, душа страдала, и хотелось просто сдохнуть.
Хотелось прилечь на траву в поле и не шевелиться. Пусть покроется мхом, травой, и время унесёт его тело рассыпающимися фрагментами в воздух.
Пусть он исчезнет, ибо жизнь потеряла свой смысл.