Местность возле ангара поросла травой и самосеянными кустарники, что показалось Коле неплохим прикрытием. Остановив машину возле пустыря, он вышел на песчаную дорожку и последовал по ней, одновременно оглядываясь по сторонам. На пути к ангару стояло пару скелетов из бетонных балок, и Николай подумал, что некогда здесь был мини-склад или что-то подобное. Рядом лежали обломки стен, склянки, пластиковые бутылки и пакеты. Кажется, здесь потихоньку устраивали свалку.
Ускорив шаг, через пару минут Коля вышел к большому ангару с металлическим балконом и лестницей на верхний этаж и крышу. Здание было полуразрушенным, бетонная отделка осыпалась на землю. Но кое-где конструкция была прочной. Возле ангара не было никого и ничего, но он все равно с опаской заглянул внутрь. Дверей в ангаре не было.
Первый этаж пустовал. Легкие сковало металлическим обручем. Неужели опоздали? Подняв голову к потолку, точнее к тому, что от него осталось, Коля попытался заглянуть на второй этаж. От него осталась лишь половина, и подниматься наверх не было смысла: снизу открывался неплохой смотровой обзор, если не считать массивной бетонной колонны-подпорки.
— Нет! — Николай пнул обломок рыжего кирпича под ногой, разочаровавшись.
Он стукнул кулаком по бедру и развернулся, направившись к выходу. Однако упавший сверху металлический обломок заставил его передумать и обернуться. Внутри закралось подозрение, и Коля подбежал к лестнице, чтобы все-таки осмотреть второй этаж. Он вдруг почувствовал неведомое притяжение. Внутреннее чутье не обмануло его. Там, будучи привязанной швартовым канатом к колонне, сидела Аня. Напуганная, с взлохмаченными волосами, заплаканными глазами и неестественной бледностью. Джинсы были в строительной пыли, правое колено оставалось согнутым, а носок левой ноги тянулся к краю. Именно мысом этой ноги она подала сигнал несколько секунд назад.
— Боже… — на выдохе выпалил Николай, подбежав к ней и сняв со рта скотч. — Что он с тобой сделал?
Аня ничего не ответила. Не только из-за усталости, но и из-за пережитого потрясения. На лице засохли слезы вместе с черными ручейками от туши. Ртом она жадно хватала воздух, тихо всхлипывая. Ее трясло от страха. Николай подцепил ногтями узел, пытаясь наспех развязать канат. Однако высвободить Аню из оков было не так просто: узел, как назло, не поддавался.
— Как ты могла пойти к нему? — спросил Коля.
— Твой отец сказал, что это нужно для тебя, — дрожащим голосом говорила она, с трудом сдерживая всхлипы, — что если Морозов уедет, то всем будет проще. Он обещал, что наладит отношения с тобой, как только этот человек исчезнет из города. Я просто хотела, чтобы ты не мучился из-за отца.
— Глупая… — прошептал Коля, скинув с нее канат, и, стиснул ее в объятьях так сильно, будто бы боялся, что она растворится.
Пальцы сжимали ткань испачканного пальто. Он зарывался носом в ее волосы, от которых вопреки всему доносился аромат лаванды, такой родной и успокаивающий. Успел. Спас. Защитил. Николай на мгновение отпрянул и провел ладонью по лицу, убирая прилипшие волосы со щеки. Внимание приковали мелкие ссадины на скуле, которые до этого были прикрыты скотчем, и разбитая губа, отчего Коля разозлился. Морозов не имел права так поступать. Черт.
— Почему ты мне об этом не рассказала? — осведомился Николай и опустился на второе колено, снова прижав ее к себе и поцеловав в висок.
— Не рассказала о чем? — поборов сухоту в горле, Аня сильнее сжала его спину. Ее до сих пор трясло, и она нуждалась в этих объятьях. — О том, что мой отец в момент начинающегося в компании кризиса отчаялся так, что начал играть в казино? Что проиграв свое состояние, он поставил на меня? Что мой отец не такой уж и хороший, раз проиграл свою дочь в казино Морозову? — эти вопросы отражали накатывающую истерику. — Ты хотел услышать от меня историю о том, как Морозов желал сделать из меня свою игрушку? Или о том, что в день, когда Морозов должен был забрать меня к себе, Федя похитил меня и привез тайно сюда?
Эти вопросы вскружили голову Николая, спутав все мысли. Черепную коробку будто бы сжали тиски. От этих вопросов стало так больно, что сжалось сердце.
— Т-ш-ш, — прошипел Коля и провел большим пальцем по ее скуле. — Сейчас мы поедем домой. Все осталось позади, слышишь? Теперь точно все будет в порядке.
Но это оказалось вовсе не так. Аня, сглотнув после этих слов, застыла на месте, отрицательно мотнув головой. Пальцы, что так крепко сжимали мужскую спину, вдруг онемели. Руки повисли в воздухе. Приоткрыв уста, она хотела что-то вымолвить, но лишь облизнула пересохшие губы. Тело пробила лихорадочная дрожь. Аня медленно хлопала ресницами и смотрела Коле за спину. Туда, где находился ее личный ад.
— Как трогательно, — иронично заявил Морозов, шагнув на последнюю лестничную ступеньку. До этого его шаги были едва уловимы. — Даже готов вручить оскар за лучшую драму, которую мне довелось наблюдать.
Николай, на миг прикрыв веки, стиснул челюсти и размял шею. Наброситься на Вадима хотелось прямо сейчас, да так, чтобы каждая клеточка его тела ощущала удар. Аккуратно поднявшись с колен, он протянул руке Ане, чтобы она тоже встала. А затем, прикрыв ее спиной, повернулся, чтобы увидеть лицо противника.
— Вы разыграли замечательный спектакль, — бросил Литвинов, глядя тому в глаза. Опускать голову он не смел. — Приехали в город под предлогом участия в тендере, обвели вокруг пальца моего отца, подкупили Казанцева. Но все-таки вы допустили ошибку, господин Морозов, на последнем этапе, в тот момент, когда решили похитить ее.
Вадим лишь громко рассмеялся.
— А ты не думал, что я специально позволил тебе найти ее?
В следующее мгновение рука Морозова потянулась к поясу, откуда он вытащил пистолет. Пальцы передернули затвор и опустились на спусковой крючок. Дуло пистолета было направлено прямо в грудную клетку.
— Не надо! — выкрикнула Аня. — Прошу, опусти пистолет. Я сделаю все, что надо, только не стреляй в него, — слезы вновь катились по щекам, а сердце забилось в бешеном ритме.
Аня хотела выбежать вперед, но Николай вытянул левую руку назад, заставив ее оставаться на месте.
— Какая отважная, однако. Теперь понятно, почему она украла твое сердце, — последние слова были брошены с издевкой, но сработали так, как нужно. Николай разозлился. — Я тут кое-что взял. Теперь возвращаю.
Свободной рукой Морозов вытащил из кармана брюк кулон и бросил его на бетонный пол. Цепочка была порвана, будто бы ее срывали с шеи силой, но выгравированная надпись все также блестела. Николай посмотрел вниз и сжал кулаки, но набрасываться на Вадима не стал: сознавал, что тот может спустить крючок и выстрелить в них обоих. Нужно было выиграть время.
Перед тем, как отправиться на поиски, парни подстраховались. Каждый не только транслировал свою геопозицию в онлайн-режиме, но и настроил связку между эпл вотч. По плану, как только кто-то окажется в неминуемой опасности, когда путей к отступлению не будет, на умные часы должен прийти предупредительный сигнал. Поэтому Коля, сделав пару шагов вперед, похлопал в ладоши, едва задевая запястьем табло часов, чтобы вызвать помощь.
— Браво! — сказал Николай, не сводя с него взгляда, чтобы не вызвать подозрение. — Вы глумитесь над нашей любовью. А на что способны вы, а? Кажется, только присваивать девушку силой, да? Или, быть может, по-вашему это так романтично?
Морозова поразила смелость Литвинова. Он лицезрел бесстрашие в глазах Коли, и издевки отошли на второй план. Вадим недовольно хмыкнул и тоже сделал пару шагов навстречу Коле, бросив хищный взор на Аню, которую трясло от страха.
— Как видишь, я на многое готов ради девушки. Вся эта романтика — детский лепет для таких придурков, как ты. Моя любовь взрослая, властная. Я привык добиваться своих целей, поэтому я здесь, — ответил серьезным тоном Морозов.
— Это маниакальная одержимость. Вы путаетесь в понятиях, — поправил его Николай, размахивая указательным пальцем перед его лицом.