Это был вторник, 15/27 июля 1841 года. Лермонтов, по-видимому, проснулся рано: он любил на Кавказе встречать рассвет, когда подножия гор окутывает еще ночной туман, но их вершины под новорожденными лучами восходящего солнца уже одеваются в праздничный розовый наряд. В эти минуты на душе становилось радостно и легко.
Жадно вдыхая чистый, «как поцелуй ребенка», воздух, поэт Долго бродил по едва приметным лесным тропинкам, взбирался на каменистые уступы Железной горы и оттуда любовался знакомыми еще с детства очертаниями окрестных гор, лесов, цветущих долин.
Это было последнее утро в жизни поэта. Об этом он не знал, хотя и помнил, что сегодня он будет стоять на дуэли под дулом пистолета. Ведь предстоящая дуэль была не первым испытанием судьбы поэта, сосланного царем на «окровавленный войной» Кавказ. А сколько новых испытаний еще ждет его впереди? И которое из них будет последним - неизвестно. Да и думать об этом не хотелось в это утро, когда вокруг было так прекрасно, а в сердце тревожно и радостно волновалось желание жить и работать.
Даже направляясь вечером на дуэль, Лермонтов по дороге с увлечением, как будто шел он не на смертельно опасный поединок, а спешил за рабочий стол, рассказывал секунданту М. П. Глебову о замысле написать два больших романа, в которых на широком историческом материале всесторонне воссоздать жизнь русского народа на протяжении многих десятилетий.
С мыслями об этой грандиозной эпопее Лермонтов взошел на северо-западный склон Машука и последний раз любовным взором посмотрел на возвышавшиеся перед ним, ставшие близкими спутниками его жизни и его поэзии, горы. Бештау, Железная, Змеиная… А там, дальше за этими горами, в мыслях представились ему бесконечные просторы русской земли:
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям…
Это был прощальный взгляд поэта. Через несколько минут он был убит.
И суровые условия поединка, и то, что решительный и благородный отказ Лермонтова от своего выстрела не был по-человечески воспринят и оценен противником - все это подтверждает, что дуэль носила характер заранее задуманной расправы.
На месте дуэли не было ни врача, ни экипажа. Тело поэта в течение нескольких часов пролежало под проливным грозовым дождем, разразившимся сразу же после дуэли. Только поздно вечером тело Лермонтова было перевезено на его квартиру в Пятигорск. А на
Машуке в густой траве остались несмытые дождем следы пролитой крови поэта.
Место трагической гибели Лермонтова на долгие годы было забыто. Только через 40 лет, в 1881 году специальная комиссия определила место дуэли на основании сопоставления свидетельств немногих оставшихся в живых современников поэта, имевших какое-либо отношение к событиям, связанным с гибелью Лермонтова.
Сначала это место было отмечено небольшой каменной пирамидой, замененной в 1901 году деревянным памятником, уже через несколько лет почти полностью разрушившимся.
В 1915 году, наконец, удалось установить на месте дуэли по проекту петербургского скульптора Б. М. Микешина памятник-обелиск, находящийся здесь и в настоящее время.*
[* Ограда вокруг обелиска, с трудно поддающейся объяснению символикой, была устроена позднее, в том же 1915 году, несмотря на решительные протесты Микешина.]
17/29 июля 1841 года товарищи поэта - представители тех полков, в которых пришлось ему служить, подняли на свои плечи гроб с телом Лермонтова и медленно направились к расположенному на склоне Машука кладбищу. «Народу было много, - вспоминала Э. А. Шан-Гирей, - и все шли за гробом в каком-то благоговейном молчании… Так было тихо, что только слышен был шорох сухой травы под ногами».
«Печально опустили мы гроб в могилу, бросили со слезою на глазах горсть земли, и все было кончено», - писал об этих тяжелых минутах прощания с поэтом декабрист Н. И. Лорер.
На могиле был положен небольшой камень с надписью - Михаил.
Убитая горем Елизавета Алексеевна Арсеньева после долгих хлопот в январе месяце 1842 года получила разрешение перевезти прах Лермонтова в Тарханы. В середине февраля на Кавказ отправились бывший любимый дядька поэта дворовый А. И. Соколов и находившиеся при Лермонтове в Пятигорске до последних дней его жизни дворовые И. А. Соколов и И. Н. Вертюков.
27 марта они увезли тяжелый свинцовый гроб с останками Лермонтова из Пятигорска и доставили его 21 апреля в Тарханы. 23 апреля (5 мая по новому стилю) 1842 года он был захоронен в семейной часовне рядом с могилой матери - Марии Михайловны Лермонтовой.