Я дотянулась до телефона, осветила им комнату, зная, что свет не будет виден в коридоре. Открыла чемодан, достала весеннюю куртку, которую я каким-то образом умудрилась прихватить с собой из злополучного дома, за что была очень сама себе благодарна. Кинула её в угол, села, согнув колени и поместив на них локти. Я написала Захару, чтобы узнать, как у него дела, молясь, чтобы ему было лучше, чем мне.
Мой желудок сжался и проворчал, напоминая, что я пришло время ужина. Но его сегодня не будет, и лучше сразу с этим смириться.
Захар не отвечал. Надеюсь, это потому что он увлеченно играет в свой любимый Playstation, а не по другим плачевным причинам.
За дверью послышались шаги. Я сжалась, но охранник прошёл мимо, видимо, чтобы осмотреть зал, проверить, везде ли выключен свет.
Я нажала на кнопку блокировки, погружаясь в темноту. Закрываю глаза, прислоняю внезапно отяжелевшую голову к металлическому шкафу. Моё сердцебиение замедлилось, а в душе заскреблись кошки.
Я все ещё не могла поверить, что Жанна так со мной поступила. Нет, я не настолько наглая, чтобы считать её обязанной мне, но было бы не так обидно, не пусти она меня сразу. А вот так выгнать меня на улицу… чем она отличается от Ольги Семеновны и отчима? Риторический вопрос. Теперь я могу представить, как себя чувствует домашний питомец, которого вышвырнули за ненадобностью.
Я что-то прошептала, затем всхлипнула. Я так сильно устала эмоционально, что не могла больше плакать. Я не заметила, что уснула, пока меня не разбудил яркий свет, заставивший зажмурится. Я сморщилась, разлепляя глаза.
- Ты что здесь делаешь? – спросил пожилой охранник. – А я все думал, куда ты делась с чемоданом.
- Простите, - извинилась я, понимая, что меня поймали. Опускаю лицо, покорно готовясь к неизбежному. Меня, возможно, не только позорно выгонят, но ещё и уволят. И хоть это было ужасно, мне не было страшно, скорее ощущалось равнодушие. Эмоциональная усталость притупила чувства. – Я ничего не замышляла и ничего не своровала, и не…
- Да, знаю, - мягко соглашается охранник, удивляя меня. – Пойдем-ка со мной.
Не знаю, сколько я спала, но меня успело разморить. Кряхтя, поднимаюсь с пола. Я последовала за старичком, который уверенным шагом приближался к стойке охраны на выходе. Обречённо вздыхаю, вспоминаю, что забыла захватить чемодан. Разворачиваюсь, но меня останавливает голос охранника.
- Не нужен он тебе. Пойдём.
- Но… - удивленно вскидываю брови, затем киваю, - ладно.
Пожилой мужчина сворачивает за угол, в комнату охраны. Я не заглядывала туда, но знала, что там находятся компьютеры и мониторы, на которых отображаются картинки, зафиксированные многочисленными камерами. Вот и сейчас они светятся, показывая лишь полутёмное пустое помещение, отдыхающее от шумных покупателей, снующих туда-сюда по залу. Сбоку напротив друг друга расположились два небольших диванчика. Их разделял деревянный журнальный столик, на котором стояли электрический чайник, сковорода, а также лежали различные прозрачные пакетики.
- Садись, - охранник указывает пальцем на диван.
- Я думала, вы собираетесь меня выгнать, - тихо отозвалась я, опускаясь на немного жестковатую мебель, но она все равно лучше, чем моя куртка на полу. Старичок сел напротив.
- Я же не изверг какой-то. Я бы разозлился, если бы ты что-нибудь стащила: ненавижу воров. А ты просто забилась в угол. Что, дома проблемы? С родителями поссорилась?
- У меня нет ни дома, ни родителей, - выдохнула я, слишком утомленная. Возможно, и не надо было откровенничать. Жалость – это унижение, но мне так хотелось, чтобы меня пожалели. Хотя бы чуть-чуть.
Слёзы – мои самые преданные спутники. Мне так хотелось от них избавиться, но они вновь покатились, орошая щёки.
- Ну-ну, - моей макушки едва ощутимо касается чужая рука – не надо плакать.
Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на седовласого мужчину, тянущегося ко мне через столик. Открываю рот, желая ответить, но не получается. Желудок отзывается пустотой. Охранник улыбается, услышав этот звук, отчего его усы приподнимаются.
- С этим я могу тебе помочь. – Он протягивает мне вилку, указывает на сковородку с макаронами. – Поешь. На голодный желудок все проблемы кажутся трагичнее.
- Спасибо. – Беру вилку в руку, накалываю пару макаронин с кусочком поджаренной колбасы. – Но еда вряд ли решит мои проблемы.