Дверь открыл другой охранник.
- Тебе чего? – грубо буркнул он. Думаю, не узнал, хотя я видела его пару дней назад.
- Нет, - быстро мотаю головой, отходя назад, - ничего.
Дверь захлопывается, оставляя меня в одиночестве.
Стоять тут бессмысленно. Я вошла во дворик дома позади супермаркета, села на лавочку. Дежавю. Я сижу на скамейке с чемоданом, потерянная, не знающая, куда податься. Из глаза вновь посыпались слезинки крупными горошинами. Такими темпами, я намочу свое дорогое платье.
Биго был прав. Это платье от Валентино. И это последний мамин подарок. Она так хотела увидеть меня в нём на сцене, чтобы я при этом пела её любимую песню.
Céline Dion - My heart will go on love.
Мама рассказывала, что это первый фильм, который они с моим отцом посмотрели вместе. Первое свидание и песня, которая стала символом их любви. Мама до последнего вздоха любила моего отца. Возможно, поэтому Алексей Семёнович так ненавидел меня – живое доказательство их любви.
Сегодня я спела драгоценную песню в платье, которое для меня дороже всех денег на земле. Я провалилась. Не оправдала её ожиданий.
Мои руки дрожат. Я вся сотрясаюсь.
- Не прошла?
Резко поднимаю голову, чтобы увидеть Михаила Михайловича, остановившегося напротив меня. Качаю головой ответ, всхлипывая. Слёзы брызнули с новой силой.
- Бедная девочка, - старичок опускается возле меня на лавочку, прижимает меня к себе, словно заботливый дедушка, которого у меня никогда не было. Его рука заботливо поглаживает по темечку. Чувствую посторонний запах: корица и немного укропа. Но не отстраняюсь. – Я был уверен, что ты пройдёшь.
- Я тоже… ик… ой, - сама удивляюсь появившейся икоте.
- Значит, судей на мыло? – пытается пошутить дедушка.
- Да! – дергаюсь я, выпрямляясь. – Особенно Биго!
- Кого? – Дядя Миша улыбается, затем поднимается на ноги. – Вставай.
- Зачем? – шмыгаю носом, но слёзы прекращаются.
- Хочешь остаться на скамейке на ночь?
Морщусь.
- Нет, - выдыхаю едва слышно.
- Тогда бери свой чемодан и шагай за мной. В темпе.
Не знаю, почему я послушалась. Может, из-за того, что он приютил меня вчера. Или потому что только что успокаивал.
Мы прошли три квартала. Ноги жутко заныли. Они были недовольны каблуками. Я уже всерьез собралась открыть чемодан, чтобы достать кеды, когда дядя Миша вдруг затормозил у подъезда.
- Мы пришли, - добродушно улыбнулся старичок, подвигав усами. – Осталось только подняться на второй этаж.
- Я не… - Подозрительно осматриваюсь. Впервые за пятнадцать минут в мою голову закрались нехорошие мысли. – Вы здесь живёте?
- Да, - кряхтит дядя Миша, доставая ключ от домофона. – Я живу один, а комнат у меня две.
- Но мне нечем платить за жилье.
- Бог с тобой, детонька, - охнул охранник. – Не нужны мне твои деньги.
- Но… - я подняла руку, чтобы возразить. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
- Можешь прибираться в квартире, готовить…
- Я не умею готовить.
- Научишься, - уверенно отзывается дядя Миша. – Мне ведь не нужны изыски. Так, супец, картошку жаренную или макароны с колбасой.
- Хорошо, - соглашаюсь. А у самой с плеч такая гора сваливается, что, удивительно, как она меня еще не раздавила.
Мы входим в его квартиру. Я осматриваюсь. Маленькая прихожая, две комнатки, крохотная кухонька, туалет, ванная – вот и все богатство. Мне нравится.
- Правило только одно, - сообщает дедушка, открывая дверь комнаты, которая пока побудет моей, - не водить сюда мальчиков.
- Не переживайте! У меня нет парня. И я не собираюсь его заводить. Подруг тоже нет, - зачем-то добавляю.
Из мебели в комнате только старенький шкаф и раскладывающийся диван – мне больше и не надо.
- А ваши родственники не будут против того, что я здесь поживу? – Лучше узнать заранее.
- Эх, - печально выдохнул дядя Миша, - никого у меня нет. Жена умерла лет двадцать пять назад. А десять лет назад погиб сын с беременной невесткой.
- Мне очень жаль, - искренне сожалею о своем вопросе.
- Я поэтому тебя и позвал к себе. У тебя ведь тоже никого нет. Вот и будем вместе поживать. Одиночествам лучше держаться вместе.
Он ушёл, а я решила позвонить своему братику. Он ведь тоже одиночество. Одиночество, у которого есть я.
9
POV Биго
- Биго, - мягкие губы касаются моего уха, затем захватывают мочку, - может, поедем уже к тебе?
Тоненькие пальчики, завершающиеся острыми коготками, покрытыми красным лаком, касаются моего живота, затем быстро опускаются ниже, останавливаясь на бугре в моих штанах. Она оттопырила указательный палец и мизинец, затем потёрла мой член сквозь плотную ткань джинсов средним и безымянным пальцами.