— Прости, Полин… Забыл! Каюсь!. Но очень надо поехать! Мне правда жаль…
Подошёл к жене и ласково погладил её плечо, но Полина зло оттолкнула его руки.
— И что мне теперь делать с таким пузом? На такси? Одной?
— Нет проблем! Сходи с Германом он всегда свободен. — Проговорил спокойно поправляя прическу и галстук.
Полина злилась. Грудная клетка снова горела огнём. Её щеки покраснели.
Кто бы знал как её достало это постоянное безразличие!
И дело было не в работе, а именно в Андрее. Теперь его постоянные отговорки от обязанностей были такими: “Ну у тебя же есть Герман!”
— Герман? Ну конечно… Жаль, что я не залетела от него, да? Тебе бы было намного проще… Никто бы не мешал спать с любимой работой… — Яростно выпалила и сжала слабые ладони в кулаки.
Андрей поморщился. У него нет ни времени не желания на эти токсичные выпады. Хватает портфель с важными документами быстро целует жену и выбегает из комнаты.
— Прости, любимая. Исправлюсь обязательно! Сейчас опоздаю! — Крикнул напоследок спускаясь по лестнице.
Полина села на кровать. Тошнота подступила к горлу. Она нежно погладила свой живот, зашептала сдерживая слёзы:
— Пустяки, Малыш! Пусть папочка бежит… Пусть убегает! Все хорошо сейчас гулять пойдём с дядей Германом…
— Зачем ты одеваешь кроссовки со шнурками? Ведь завязать все равно не сможешь. — Усмехнулся Герман.
— Я их люблю. А обувь на липучках не переношу! — Полина смешно надула щеки.
Что по экспертному мнению Германа сделало её похожей на миленького лягушонка.
Продолжая хохотать парень опустился на колени и завязал шнурки на обуви подруги. Затем он осторожно постучал по её животу костяшками пальцев и прислонился к нему левым ухом.
— Я слышу стук сердца! Обалдеть! — Восторженно воскликнул он.
Герман всегда удивлялся и восхищался каждый раз как в первый. Полина сразу же заулыбалась. Но её глаза выдают её со всеми потрохами.
Герман поднялся. Посмотрел на неё со смесью нежности и осторожности. Безошибочно понял, что его Фея не в порядке. И это ещё мягко говоря…
— Ну-ка рассказывай! — Приказал.
Полина вяло повела плечами, опустила взгляд в пол и покачала головой.
— Все нормально. Поехали уже в парк!
— Рассказывай! А то мороженное с шоколадным сиропом не куплю! — Твердо велел Герман сложив руки на груди.
— Шантажист! — Возмутилась Полина и побледнела
— Ну, а ты думала? — Хмыкнул Герман насмешливо кривляясь.
Он присел рядом и взял её за руку. Ладонь прожгло тепло его кожи. Полина грустно улыбнулась.
— Скажи почему твой брат такой придурок? — Спросила в итоге. В голосе её было стало горечи и боли, что Герман не выдержал. В мыслях уже самозабвенно разделывал тело брата.
Тон Германа стал жёстким и холодным когда он ответил на вопрос вопросом:
— Он обидел тебя?
— Нет. — Покачала головой Полина. — Просто… Понимаешь я не чувствую от него ни любви, ни поддержки ни тепла… Мне даже порой кажется, что ни я ни ребёнок ему не нужны. Что мы так… Средства для достижения его целей.
По лицу девушки покатилась крупная слеза которую она не смогла сдержать.
Герман тут же вытер её большим пальцем.
— Ну, что, Милашка. Не плачь. — Прошептал тихо. Он закусил губу и немного помялся прежде чем вступится за Андрея.
— Просто он такой. То-есть бесчувственный немного, безэмоциональный… Самую малость… — Усмехнулся. Осторожно опустил ладонь на её выпирающий живот.
— Бывают такие люди, Фея. И правильно не всем же быть такими ослепительными как я!
Самодовольно улыбнулся явно довольный собою, а Полина громко рассмеялась.
— Он не плохой! Нет… Просто такой… Дурак просто… — Хмыкнул и застыл. Ему показалось, что под ладонью будто шевельнулся.
Полина тоже замерла. Широко распахнула очи и приоткрыла губы.
— Что это? — Ошарашенно поинтересовался парень.
Адамова заторможенно перевела взгляд на свой живот. На то место, где до сих пор покоилась ладонь парня.
— Он пинается! — Произнесла и нервно захихикала.
Герман глупо и пьяно улыбнулся, а его глаза горелись теплым, зеленым пламенем.
— Вот видишь я прав! Даже парень со мной согласен. Что папаша его дурак.
— Это Семён. — Сказала Полина и помолчав, добавила шёпотом:
— Зову его так когда никого рядом нет. Виктор Сергеевич настаивает, чтобы назвали в честь его дедушки — Кузьмой.
— Называй при всех, Фея. Не отцу моему рожать. Он не имеет права решать как тебе назвать своего ребёнка. — Серьёзно произнес Герман. И весело бросил взгляд на живот:
— Ну привет, Сенька…
36
Детская была прекрасна.
Голубые стены. На них рисунки: мишки, зайцы, собачки,
кошечки… Эйфелева башня мерцает словно настоящая… Каждая стенка расписана лучшими именитыми художниками Москвы.
(Виктор Сергеевич лично приглашал их в свой трехэтажный “Замок” в самом сердце спокойного Подмосковья.)
На полу был положен качественный ламинат итальянского производства. Цвет летней травы — яркой, зелёной и свежей. Так и хотелось лечь на пол закрыть глаза и представить себя лежащей на ароматном газоне.
На окнах были нежные тюли цвета гречишного мёда. Стояли несколько бежевых трюмо ещё не набитых детскими распашонками. В нескольких метрах от них маленький пеленальный столик. Повсюду мягкие игрушки. Их много. Очень — очень много. Будто в одну комнату перенесли средний детский магазинчик.
В углу, возле окна стояла мечта Полины. — детская деревянная кроватка цвета слоновой кости которую наконец-то доставили. Эта восхитительная работа производства Франции. Хорошо собранная, с мягким удобным матрасиком, погремушками, подушками и тонкой занавеской для спокойного укачивания малыша в колыбели.
Полина ещё раз удовлетворенно оглядела комнату. Сегодня они с Андреем целое утро
(Да! Что удивительно у Калинина — младшего наконец-то нашлось время для жены и их будущего ребёнка.)
приводили жилье для их сына в относительный порядок. Расставили вещи: игрушки, парочку длинных ламп с тонкими, кружевными абажурами и светильников, аккуратно разложили одну часть детских вещичек, забили пеленальный столик кремами для малышей и всякими присыпками…
— Я думаю, что лучше кроватку перенести к нам в спальню. — Подметила Полина.
Долго разглядывая ложе сыночка под всевозможными углами.
— Зачем? — Удивлённо спросил Андрей.
— Затем. В первые месяцы жизни ребенку постоянно нужна мама. Утренние, дневные, ночные кормления. Мне будет трудно каждый раз бежать в детскую. Как подрастёт, перенесём обратно. — Разжевала ему очевидное.
Мужчина нахмурился. Устало потер правый глаз. Вспомнил, что ему нужно закончить отчёт до завтра. А завтра в восемь часов утра у них в офисе должно было состояться большое собрание. Нужно выехать по раньше, успеть собраться, не забыть документы, посмотреть по какой дороге нет пробок…
— Это невозможно, Полин. У меня работа каждый день! Из-за плача ребёнка я не буду высыпаться…
— Но так мне будет легче… — Возразила она.
Внутри снова нарастало раздражение.
Ох, уж эти дурацкие гормоны… Сдерживалась, старалась. Надеялась, что Андрей поймёт её, услышит…
Вот сейчас до него должно дойти, что маленький это их общая ответственность. И по идеи они должны будут ухаживать за ним оба. Кроватка в их спальне была бы отличным решением. Они бы встали к малышу по очереди, укачивали бы, пели песни…
Но до Андрея дошло совсем не то на, что надеялась девушка. В его голову пришла идея которая по его мнению должна была устроить их обоих.
— Если хочешь кроватку в спальне то хорошо…
Сказал он примирительно. Полина улыбнулась и кивнула. Но при следующих словах мужа улыбка тут же потрескалась.