От ручья прорыли канавку к уступу и оборудовали там «умывальник-душ».
О пожарной безопасности тоже позаботились — окаймили лагерь просекой и взрыхлили землю.
В дополнение ко всему этому, положенному по инструкции, Андрей ловко вырубил из бревна медведя, стоящего на задних лапах, со сверкающими в оскаленной пасти зубами из расплющенных патронов.
Этого «покровителя фирмы» установили возле очага, и вид его придавал всему лагерю какую-то веселость.
Свое участие в благоустройстве Борис ограничил руководящими указаниями, а сам поспешил начать главное дело. Все то, что узнал в архивах, увидел с высоты, теперь надо было опознать в натуре, привязать к карте и создать для отряда фронт работ, наметив точки отбора проб, согласно с проектом, но лучше, чем по проекту. Присматриваясь к строению рельефа, Борис стремился понять пути перемещения наносов, чтобы расположить пробы там, где накапливаются тяжелые минералы.
Всем этим он занялся было в одиночку, точнее, в сопровождении Чарли, но когда Андрей воспротивился: «Медведь сейчас голодный, злой!» — Борис взял в личную охрану Андрюшу.
Медведя они увидели только один раз, и то издали, но охраняющий оказался хорошим помощником, прирожденным поисковиком. Он хорошо готовил дорогу для начальника — кайлой и кувалдой расчищал обнажения, разбивал камни. Они сработались и быстро подготовили для отбора проб большой участок, прилегающий к лагерю.
Настали горячие дни. Надо было наладить работу, все учесть, за всем уследить.
Эти первые дни работы запомнились Борису в деталях. То, что было гладко на бумаге, в проекте, предстало на деле совсем иным, трудноосуществимым. Местами углубиться до коренных пород мешал приток воды, а рядом земля еще и не собиралась оттаивать, блестел лед. И все же кайлой и лопатой («Пробьемся, ребята!») пробы брали и заполняли брезентовые мешки до метки «пятьдесят килограммов» — галькой, песком, глиной, подвозили их к воде и коченеющими, в резиновых перчатках, пальцами осторожно, каждый камешек очищая от глины, вели промывку до серого шлиха. Затем его перемещали из лотка в ковш, домывали и подсушивали на огне и, не увидев золота, пересыпали в пакет.
И так пробу за пробой, встречая каждую с надеждой…
Борис то участвовал в промывке, то изучал содержимое пакетов, то трусцой одолевал склоны, подготовляя фронт работ. На ходу он часто напевал: «И мне верится, что вот, за ближайшим поворотом…», дополняя эти слова Окуджавы своими, к случаю подходящими.
Так день за днем, то пешком, то верхом, по двенадцать часов, с надеждой, что вот-вот в пробах или под ногами обнаружится золотой след…
Это была лучшая для геолога пора, когда еще не скрыл землю зеленый ковер, а гнус не набрал силы.
Следуя совету Пластунова, Борис спешил охватить поиском низкие, заболоченные места — царство комаров. Поэтому, как только люди привыкли к работе, он разделил отряд на три звена, а сам поспевал от одного к другому и на базу возвращался, шатаясь от усталости.
Рабочий день на этом не заканчивался. После ужина, в котором каша занимала место подчиненное, а на первом были дичина и форель — в любом ручье она ловилась даже на голый крючок, — мучительно хотелось спать. Приходилось применять к себе жестокие меры, потому что геолог обязан нанести на карту и отобразить в дневнике познанное за день. А после этого стремился Борис раскрыть свой личный дневник, где прозой и стихами рассказывал он Тане обо всем. Раз в две недели, возвращаясь в Молокановку, кое-что из этих записей отправлял ей, чтобы она знала, чем заполнена его жизнь, и не забывала.
…Давно уже спали все в лагере, когда исчезала для него явь в холодных объятьях спального мешка.
Так продолжались труды, пока без руды, в непрерывном ожидании удачи.
ПРИРОДА ШУТИТ
В первой же пробе, вблизи русла речки Шайтанки, обнаружили золотинку, точнее, даже золотину, одну, но довольно крупную — полтора миллиметра в диаметре и слабо окатанную.
Рука дрожала, когда Борис ее, долгожданную, разглядывал. Сразу же он перебросил туда лагерь и начал погоню. Всех охватил азарт поиска, работали от темна и до темна, так что для заполнения дневников сил не оставалось.
Спустя два дня еще одну «золотую рыбку», похожую на первую, поймали на высокой террасе левого берега.
— «Надежды маленький оркестрик…» — напевал Борис, исхаживая склоны, разглядывая каждый камень. Андрюша разбивал их с особым рвением.
Всем отрядом день за днем рыли до коренных пород, пробы брали послойно, промывали с особой тщательностью… Охватили детальным поиском всю долину и водоразделы и… Как с неба свалились эти «рыбки»!