- Только не заклинания! – взвилась королева. - Она нам здесь наколдует в бессознательном состоянии!
Дракончик резво ввинтился под одеяло. Эмма задрожала. А Ким с ужасом смотрел, как его собственная рука сначала превращается в звериную лапу, обрастая когтями и сизой шерстью, а потом снова принимает свой нормальный вид. В голове билась предательская мысль наплевать на все, сбросить это чертово одеяло, накрыть тело Эммы своим, и будь, что будет. Вместо этого он прижался губами к виску девушки, продолжая шептать никому не нужные нежности. И тут Эмма забилась в судорогах, выгнулась и прокричала какие-то бессмысленные слова на непонятном языке. В тот же миг невинная оконная рама раздвинулась вширь, стекла ярко сверкнули нездешним светом, превращаясь в острые голодные клыки. Стена подалась вперед, норовя добраться ужасающей пастью до кровати. Что-то, невероятно мелодичное и, в то же время, пробирающее до костей, пропела Аква. Одеяло мгновенно превратилось в жесткий саркофаг, замерзнув, казалось, до абсолютного нуля. Кима заколотило ознобом, а холодный от испарины лоб Эммы наоборот вспыхнул жаром. Она промычала что-то невнятное, и вдруг расслабилось, а вместе с ней потеряло жесткость и согрелось одеяло.
- Лучше бы ты был к ней поближе, - прошептал фантов, высунув наружу голову. Дракончик сейчас не выглядел ни задорным, ни высокомерным, аквамариновые глаза потускнели.
Ким ничего не ответил.
Приступ продолжался еще минут двадцать с переменным успехом, но пик его явно миновал. Иногда в комнате возникали какие-то странные тени, и тогда Ким чувствовал лед драконьего тела даже через одеяло. Наконец все кончилось. Эмма расслабилась и обмякла. Ким устало откинулся на подушку. Аква выбралась и уселась ему на грудь.
- Ну, и что ты выиграл, кроме битвы с самим собой? – ворчливо поинтересовалась она.
- Отстань, - отмахнулся он, чувствуя себя вымотанным, - мы справились.
- В этот раз, - вздохнула королева. - Моли всех богов твоего мира, чтобы это не повторилось. Поспи теперь.
Ким встал и направился к двери.
- И куда тебя понесло, а? – вскинулся фантом. - Что, кровать узкая?
- Я пить хочу, - огрызнулся он, - и в туалет. Это уважительная причина?
Аква покачала точеной головкой.
Выпив на кухне пару стаканов обжигающе-ледяной воды, Ким почувствовал, что никакого желания снова устраиваться на ковре в гостиной у него нет. Умом он понимал, что поспать просто необходимо, но знал так же, что в таком взвинченном состоянии не заснет. Хотелось вернуться к Эмме, снова обнять ее и быть рядом, если опять начнется приступ. Но там осталась Аква. Она бы, конечно, его не выгнала, но от этого не легче. Ким злился на себя, точнее, на собственное непокорное тело, которое слишком бурно реагировало на больную, беспомощную девушку. Поэтому он постарался выкинуть из головы мысли об Эмме, прошел в гостиную взял ноутбук, достал из рюкзака одежду Иоанна и вернулся на кухню.
Спустя часа три, когда вдруг захлопали дверцы шкафов, сама собой заработала разная кухонная утварь и сковородка принялась жарить блинчики, а на запах подтянулись полусонные сначала Генка, а потом и Шурочка, он уже располагал не только дополнительной информацией, но и довольно логичным планом действий. После чего повис на телефоне, обзванивая знакомых и незнакомых людей, добывая информацию, отдавая распоряжения.
Иоанн действительно был уверен не только в том, что они выйдут на связь, но и в том, что он вернется домой. Как оказалось, в ту ночь, кроме храма, он успел еще раз и в клинику смотаться. Из разговора с расстроенным и дезориентированным переменами дежурным врачом Ким узнал следующее: во-первых, его звонок не был сюрпризом – Иоанн в некотором роде переложил на него административную ответственность. Радости это не прибавляло. Всегда стремившийся к независимости Ким совершенно не представлял, как управлять медицинским заведением, да еще и в отсутствие главного лечащего специалиста. Немного утешило во-вторых: после последнего визита Иоанна в клинике не осталось недолеченных больных. В третьих, великого экстрасенса ждали обратно, хотя и не знали, когда именно, а пока его, возможно, заменит дочь. Это было более чем странно, поскольку Эмма была не целителем, а трансфигуратором, а Иоанн сам объяснял, что эти две области магии ничего общего между собой не имеют. К тому же, как именно маг собирался вернуться, и вовсе не укладывалось в голове. С такими-то последствиями! При всем уважении к целителю, Ким с трудом мог представить, что станет обнимать его в постели – бредящего и беспомощного.
Но как бы ни хотелось Киму выполнить все поручения Иоанна, оправдать его доверие, существовали вещи, которые он считал куда более важными и актуальными. На руках у него были две женщины, формально не существующие в этом мире, и с этим в первую очередь следовало что-то сделать. Ким считал себя интровертом и не скрывал своего желания иметь как можно меньше контактов с окружающим миром. Но то, что сам никогда не вступал в конфликты с законом, дабы не обременять себя ненужными проблемами, еще не значило, что он не понимал: деньги и знакомства могут все. У него было и то и другое, и он, не задумываясь, принялся беспокоить людей, которым в другой ситуации и не подумал бы звонить.