Из комнаты наверху не было слышно ни звука. Аква не появлялась. Но Ким ловил себя на том, что часть его внимания направлена именно туда. И тогда он с новым упорством хватался за телефон.
Шурочка сидела притихшая, а позавтракав, и вовсе испарилась из кухни. Генка уходить не собирался. Ким был рад его молчаливой поддержке. Сейчас, как никогда, он ощущал острую необходимость разделить с кем-то свалившуюся на него ответственность. Пусть это и было слабостью, но именно Генку Ким мог не стыдиться, друг никогда бы его не упрекнул в малодушии. Эта уверенность придавала сил. Ровно до тех пор, пока Ким не позвонил Клавдии Карловне. Вот тут Генка взбеленился.
- Ким, ты совсем поехал! Подумай, что ты делаешь!
- О чем ты? – выпад был настолько неожиданным, что мужчина вздрогнул и, прижав телефонную трубку к плечу, недоуменно уставился на друга.
- Ты только что отдал распоряжение переделать спортзал в две спальни!
- Ну, и что? – он искренне не понимал, в чем проблема.
Генка развел руками, театрально закатил глаза, но сообразив, что Ким смотрит на него все так же растерянно, попытался объяснить:
- Ты же эту квартиру ради тренировочной комнаты купил! Можно подумать мы там без этих перестроек не поместимся!
- Ген, там теперь, кроме нас с тобой будут жить еще две женщины, - призвав на помощь все свое терпение, в который раз повторил Ким. - Им тоже нужен комфорт.
- Ты собираешься поселить их у себя на всю оставшуюся жизнь?! – все больше распалялся друг.
- В любом случае они не на пару дней погостить приехали, - поморщился, снова поднес трубку к уху, извинился перед домработницей, пообещал перезвонить позже и попрощался.
- А на сколько? – не дал Киму уйти от темы Генка.
- Я не знаю, Гена. Я знаю только, что у нас еще есть дела в этом мире, и пока мы их не сделаем, Эмма будет со мной. Что же касается Шурочки, то этот вопрос мы, кажется, уже обсудили. Я ее никому в обиду не дам.
- Знаем, плавали! – Генка жестом отмел рассуждения о судьбе этой непонятной ему девчонки и вернулся к больному вопросу. - Но зачем отказываться от спортзала?
- Я не отказываюсь, - Ким пожал плечами. - Я же распорядился оборудовать тренажерную, - он очень старался не терять терпения, но чувствовал, что все меньше понимает претензии друга. - Мне этого вполне достаточно. А этим двоим я хочу максимально обеспечить все удобства.
- В ущерб себе?
- Я ничего не теряю, Гена! – уже раздраженно воскликнул Ким. - Подумаешь, нам с тобой негде будет на матах поваляться! Не трагедия. Я всегда могу к тебе в секцию придти.
- В секции у меня мальчишки, - надулся боксер.
- Раньше нам это не мешало... Да что с тобой?! – почти в отчаянии прокричал Ким. - Неужели любимая игрушка для тебя важнее, чем благополучие двух милых женщин? Ты же никогда не был эгоистом!
- Дело не во мне, Ким, а в тебе, - Генка наставил палец ему в грудь и принялся сверлить возмущенным взглядом. - Сегодня ради них ты отказался от спортзала, о котором мечтал всю жизнь. А завтра? От чего ты откажешься завтра? От чего вообще ты готов отказаться ради девчонки, которая спит наверху?
- И мы снова вернулись к тому, что дело не в ней, - вздохнул Ким, неожиданно успокаиваясь, - точнее, не только в ней. Я не виноват в том, что ты не хочешь понимать, как важно все, происходящее сейчас.
- Для кого важно, Ким?! Для тебя? Для меня? Для Эммы с Шурочкой? Для этой говорящей ящерицы? – в отличие от друга Генка не собирался успокаиваться. Напротив, уверенность Кима, казалось, еще больше вывела его из себя. - Я тебя почти тридцать лет знаю. Прости, но не верю я, что ты миры спасать подвизался. Не твое это!
- И что я могу сделать, если даже дракона не достаточно, чтобы тебя убедить? – спросил Ким, чувствуя, как к горлу подступает обида на непонимание. - Не важно, веришь ты, или нет, просто пойми: я свой выбор сделал. А теперь тебе решать: ты со мной или нет. Я тебя не гоню, но и насильно держать не собираюсь. Как только Эмма встанет и немного освоится, мы вернемся в Питер. А там – вольному воля.