Но теперь его, героя, излечившего королеву Салочку от тяжелого недуга и открыто бросившего вызов тирании Леканта, заколотят до смерти, как малолетние хулиганы забивают бродячую собаку.
Одно древко он перепрыгнул, но другое больно вонзилось под ребра, а третье рассекло бровь. Убрав ныне бесполезную саблю, он собрался выхватить копье у самого хилого на вид гвардейца. Наклонившись, тот попытался ткнуть его в живот, но Гаузен увернулся и, схватившись за древко, рванул на себя. Копье уже было в руках юноши, но тут его приложили по спине, и он чуть не упал на землю. В отместку Гаузен неловко ударил обидчика, метя в живот, но ствол древка скользнул несколько ниже. Стражник, по-видимому, не очень высокого ранга, так как доспехи закрывали не все части его тела, согнулся в три погибели и отполз в сторону. Юноше выдалась возможность сбежать, но звенящий удар по затылку чуть не оглушил его.
У Гаузена перед глазами поплыли круги, и ему почему-то привиделось устройство измерения времени, увиденное им в мире Ленона. Вот только оно заряжалось не песком, а маленькими сплюснутыми кусочками металла. Он знал это наверняка, потому что в гостях от скуки уже разобрал подобный прибор на детали. Впрочем, важно было не это, а круглый циферблат, по которому бежала стрелка. Гаузен схватился за самый конец копья и крутанулся вдоль оси, распугивая стражников.
- Не подходи! Укокошу! - закричал Гаузен. - Хвост к ушам приклею! Канделябром зашибу!!!
В рядах противника почти образовался спасительный просвет, но еще несколько копейщиков некстати выстроились прямо перед юношей.
- Бросай оружие! – прозвучало снова.
- Как скажете! – неожиданно сдался юноша. Напоследок обхватив копье посередке и изобразив «пропеллер», он поднял его на грудь параллельно земле и кинул трем ближайшим стражникам. Средний противник схожим образом перехватил его, но тут Гаузен отскочил назад на обе ладони, и толкнул ногами копье, до этого подобно перекладине брошенное им на руки. Сила удара ушла в древко и обрушила всю троицу на землю. Гаузен пробежал между солдатами. Они уже мало чего понимали и подобно опрокинутым жукам копошились в пыли. Но тут на площадь вышли арбалетчики. И танцевать балет, уворачиваясь от стрел, юноша как-то желанием не горел.
- Попробуйте только! – отчаянно закричал Гаузен. – Я свободный человек и с моей саблей на многое способен. Вы даже не представляете на что!
Несмотря на браваду, на юношу накатили страшные воспоминания. Он вспомнил, как его схватили бандиты Леканта, а их главарь пытался выжечь ему глаза. Он попробовал отмахнуться от этого видения, но перед ним предстало полное ненависти лицо принца в подземелье.
- Хотите взять меня? Видал я ваш справедливый суд! Я уже бывал в плену, и не раз! Я знаю, что мне не на что рассчитывать, кроме пыток и бесславной смерти. Даже не пытайтесь! Клал я с колокольни на ваши болты арбалетные! Захочу – и отобью их запросто!
- У нас не было приказа вступать в сражение! Только привести во дворец! – громко, но успокаивающе перебил командир.
- С чего это вдруг Салочка раскомандовалась? Или это, как обычно, приказ Галатеи? Передайте ей, что она не моя тетя. Тем более, я и на дядю моего роднянского плевать хотел!
- Это приказ не королевы, а ордена Всемзнания!
- Я свободный человек и ничей больше не слуга! – повторил Гаузен. - От меня вы не дождетесь ни слова, ни дела! Не хочу больше иметь с этим орденом ничего общего!
В тот момент Гаузен не желал сдаваться ни на каких условиях - настолько он был взбешен этим по-разбойничьи подлым нападением стражи. Он решил, что будет сражаться до последнего. Но тут юноша услышал знакомый голос:
- Прекратите бой и расступитесь! Я должна поговорить с ним!
- Гаузен, не уходи, - приблизившись вплотную, попросила девушка.
- Ты говоришь мне «не уходи» только сейчас? Да еще под конвоем?! – возмутился Гаузен.
- Гаузен! Ты не должен убегать, а тем более сражаться! – умоляла альдорийка.
- Я вообще тебе ничего не должен, Лин. Забыла, что я спас тебя? – сердито напомнил Гаузен.