Кирилл специально приехал в деревню посмотреть на ту, что перешла ему дорогу. Это случилось в тот день, когда к дому моей мамы подъехала администрация и пресса нашего областного центра. Случайно Кирилл оказался рядом с ними, тогда-то я его и увидела в первый раз. Чуть позже у него созрел план. Он решил влюбить меня в себя и жениться на мне, чтобы оказаться ближе к отцовскому наследству. Как бы он поступил дальше, Кирилл сказал, что еще не думал, о чем мне верится с трудом. Вдовцу ведь досталось бы всё!
— Так что ты хочешь за быстрый развод? — устало спросила я. Узнать о том, что тебя пытались использовать, приятного мало.
— Всё!
— Что?
— Я всё хочу! — последовал твердый ответ жадного гея.
— Хорошо, я отдам тебе всё! — был мой ответ. Бальзамом на душу был открытый от удивления рот моего «мужа».
Уже через неделю нас быстро развели, а потом я подписала ему дарственную на бизнес, особняк и обе квартиры. Но при этом, указав в завещании пункт, что при обнаружении пропавших со счетов отца денег они достанутся мне. Кирилл, видимо, подумав, что это дело безнадежное, согласился подписать документ.
Вещей у меня за время проживания в особняке набралось немного. Упаковав в чемоданы содержимое гардероба, я переехала к своей бывшей соседке по лестничной клетке, Марте Георгиевне.
Раскладушка на кухне — не предел мечтаний, но через неделю у моей бывшей квартирной хозяйки должен был закончиться договор с новыми жильцами, и она обещала вновь сдать квартиру мне.
Укладываясь спать на скрипучую старую раскладушку, подумала, что не была богатой, нечего и начинать! Ночью мне приснился Лео. Он стоял на своих ногах и, улыбаясь, протягивал мне руку. Проснулась в слезах.
Быстро позавтракав, я поехала к следователю, где написала заявление об отсутствии претензий к Дмитрию и спросила, можно ли его навестить в КПЗ. Разрешение на свидание мне подписали.
Накупив вкусностей и известной «валюты» в виде сигарет, я съездила к своему бывшему телохранителю и убедила его пойти на сделку со следствием и помочь вернуть похищенные, по сути, у меня деньги. Также рассказала ему, что осталась совсем без ничего. Дмитрий опять очень передо мной извинялся и обещал всё вернуть со счетов Марфы.
На следующий день я уехала к маме в деревню. Конечно же, я маме почти всё рассказала, опустив только свое похищение, и попросила за меня не переживать. Про богатство сказала лишь, что «легко пришло, легко ушло».
Новый дом мамы, получился просто замечательным! Но долго отдохнуть не вышло, так как сын тети Маши, Гришка, завидев, что я одна приехала, снова стал меня окучивать, даря морковку с огорода, да другие дары, наступающей на пятки, осени. Все же, тетя Маша что-то скрывает, похоже, Грише не помешает хороший психиатр, а не женитьба.
Вернувшись в город, я первым делом позвонила Ольге Михайловне. Квартирная хозяйка обрадовала меня новостью, что жильцы съехали, и можно заселяться. Я, буквально на крыльях счастья, понеслась домой. Сегодня еще успею сделать в квартире уборку, и к вечеру перееду!
В коридоре, меня встретила Марта Георгиевна. Странно на меня посмотрев, она сказала:
— Машенька, ты не волнуйся, пожалуйста…
Всегда терпеть не могла эту фразу! Пока ее произносят, уже успеваешь передумать все возможные ужасы, от землетрясения до смерти близкого человека!
Что случилось? — меня мгновенно бросило в жар, и я чуть не опустилась прямо на пол.
— Ничего! Просто там к тебе пришли, — тихонечко добавила женщина и указала рукой на кухню.
Я, скинув туфли, на негнущихся ногах прошла в указанном направлении. Из-за стола мне навстречу поднимался Лео.
— Получилось! — успела лишь прошептать, и тьма накрыла мое сознание.
Очнулась я в комнате Марты Георгиевны, на ее диване. Рядом со мной сидел Лео и ласково держал меня за руку.
— Так ты меня помнишь? — прошептала я, еще не вполне веря в то, что это не очередной сон.
Никогда не забывал! Его красивое мужественное лицо осветилось улыбкой.
— Тогда почему? — нахмурилась я.
Лео смущенно потупился.
— Мне сказали, что я никогда не буду ходить. И я не знал тогда, кто я для тебя. Если не любишь, то просто пожалеешь, но не сильно расстроишься, что я тебя забыл. А если любишь, то… Я не хотел портить тебе жизнь, Машка! — его синие глаза смотрели на меня отчаянно умоляюще, словно прося, чтобы я поверила им. — Все же я склонялся к тому, что у тебя ко мне сестринское чувство. Ты же сама хотела, чтобы я представился двоюродным братом!