Вижу, как голливудская парочка заходит в холл. Они поглощены друг другом.
- Артём Иноземцев, - простодушно сообщает Олег.
Артём…
ИНОЗЕМЦЕВ?
Просто прямое попадание. Иноземец-чужестранец, ВИКИНГ и завоеватель одним словом! Я бы сама лучше не придумала.
Отлично имя.
Очень ему подходит...
Господи, прекрати на него смотреть!
Отворачиваюсь и пытаюсь вернуть хорошее настроение, но что-то не выходит.
Кажется, между мной и моим ВИКИНГОМ только что разверзлась огромная социальная пропасть.
Глава 10. АРТЁМ
- Голова болит? - участливо спрашивает Анюта, проводя босой стопой по моей ноге под столом.
- Нет, - говорю я.
Просто я очень злой.
- Просто устал, - отвечаю ей.
Я не вру. Я устал и не расположен к беседе. Это грубо и по-свински, но она знает, с кем имеет дело.
Кроме того, меня невероятно нервирует то, что глядя в свою тарелку вместо стейка с кровью вижу округлые загорелые сиськи в вырезе персикового платья, окаймленные следами от загара в виде треугольных чашечек от купальника.
Чувствую неловкость и оторопь. У Анюты вырез не меньше, но я почему-то не фантазирую о ЕЁ сиськах. А ведь они единственное, на что я могу рассчитывать сегодня. Звучит так, будто мне приходится ими довольствоваться. На самом деле об Анютиных сиськах мечтает каждый мужик в этом ресторане. Каждый, кроме меня. Меня и того птенчика, с которым под ручку заявилась Малифисента.
- Тебя вчера показывали по первому каналу, – сообщает Аня, сверкая белозубой улыбкой.
Я в курсе. Киваю головой, продолжая есть. Альбина мне уже за всё отчиталась. Это она засунула нас в этот отель на уик-энд. На люкс была скидка в честь закрытия сезона. Видимо, она уже начала экономить мои деньги, чтобы НЕВИЛИРОВАТЬ мой вклад в её съёмное жильё.
- Как твоя мама? – спрашивает Аня.
- Трудно сказать, - отвечаю я, не желая затрагивать эту тему.
Она слишком болезненная, и я не хочу обсуждать это ни с кем.
Анюта смотрит в свою тарелку, поэтому я бросаю взгляд поверх её плеча и нахожу третий столик справа.
Там в отсветах приглушенного света сидит мать-героиня, излучая персиковое сияние.
И я глаз от неё оторвать не могу.
Такая она вся черноволосая и нежная. В персиковом платье с вырезом до, блин, пупка. Очень притягательная. И очень симпатичная. На маленьком ушке жемчужная серёжка гвоздик, прямо как вишенка на торте, а на запястье браслет с цветными бусинами. Немного детский, но мне неожиданно нравится.
Вот КАК она здесь оказалась?
И что это за недоделок рядом с ней? Ему сколько? Двадцать? Я, мать его, скучно живу!
Я был прав, это 75D.
Она смуглянка. Прямо долбаная Моана, чтоб её!
Кожа на три тона темнее моей. Очень тёплая на вид. Я бы хотел её потрогать. Кожу я имею в виду.
-…в общем, мне предложили брать эти интервью, - отвлекает меня Анюта, делая глоток вина. – Но, я не уверена. Как мне перемещаться по стране? Не в эконом же классе? А перелёты не оплачиваемые…
Почёсываю клык языком, усилием воли заставляя себя отвести взгляд от блестящих тёмных волос, мягкими волнами рассыпанных по спине Нектаринки. Их тоже хочу потрогать.
- Хочешь, чтобы я оплатил тебе перелёты? – рассеянно спрашиваю Аню, отрезая очередной кусок стейка.
- Артём, - журчит она. – Это ты сказал, не я…
Киваю головой, погруженный в себя.
Этот сопляк жрёт её глазами, честно деля внимание между загорелыми сиськами и зелёными очами. За ним уже можно подтирать слюни, чтобы никто не поскользнулся.
А она всё время что-то тихо ему рассказывает. Такая, блин, святая простота.
Такая, блин, покладистая.
Но, больше всего меня сейчас бесит другое.
Эта засранка на меня НИ РАЗУ НЕ ВЗГЛЯНУЛА. Правую половину тела у неё будто парализовало, из этого заключаю - она точно знает, где я нахожусь.
Сцепляю зубы. Кто-то должен сегодня огрести.
- Я не печатный станок, Анют. Оплачу за три месяца, дальше сама, - безапеляционно выношу вердикт, глядя в её идеально подведённые большие глаза.
- И что я должна делать «дальше», по-твоему? – возмущается она, дуя губы.
- К тому моменту ты уже должна начать зарабатывать, если я всё правильно понял, - бросаю ей, возвращаясь к еде.
Аня фыркает и хватает свой клатч со стола.
- Пойду, носик припудрю… - обиженно объявляет она, уходя курить.
Ненавижу эту её привычку.
Я не жадный. Но в последнее время она совсем краёв не видит. Не слишком ли легко ей всё в жизни даётся?
Прогоняю эти старпёрские ворчания и поднимаю глаза.
Нектаринка по-прежнему на меня не смотрит. Никакой реакции вообще.