Впервые я был против, но разве она когда спрашивала дозволения?
Глава 9. Гоша
Вот она, кара от всех моих «подружек». Если сходили с тобой, то сходи и ты, поэтому, когда одна из тех, кто терпела мои заскоки на вечеринке Миши, сказала, что срочно нужно ее выручить… я поперлась на тусовку к корфболистам.
Даже мать сегодня взбрыкнула, когда я попросилась подольше задержаться, от них ехать до дома далеко. Туса находится у черта на куличках. Ну вот, собственно, и…
Как приехали, сразу стало понятно, что Машу сюда позвали глазки строить капитану корфбольной команды. Ну а что, она баскетболистка, он близко к этому.
Может, перетянет ее на сторону странных корзин и мини-мячей. Она-то его вряд ли. У нас сильнейшие команды по баскетболу и волейболу, туда отбор жёсткий.
В общем, по привычке я нашла укромное местечко и спокойно уселась созерцать. Как здесь все отличалось от Мишиных вечеринок! Я просто отвыкла. Это как мне предложили хорошее вино в пятнадцать, а когда мы командой отправились на сборы, девчонки притащили какой-то бормотухи…
Я просто пить не смогла. Так и здесь. Мне было неприятно наблюдать, как пьяные спортсмены лижутся по углам, танцуют и громко матерятся. Другой мир. Теперь другой…
Но такая история длилась недолго. Потому что в какой-то момент все затихли и вошёл Самсонов. Я сразу же поняла, что что-то не так. Его дружки вели себя вальяжно, нагло.
Они всегда сменялись и возле него я никогда не видела постоянной свиты. Рискую предположить, что он их и по именам-то не всех знал. Собственно… Меня, скорее всего, не знал тоже.
Нет, мы и раньше сталкивались с ним на различных мероприятиях, но так, чтобы совсем неожиданно, никогда. Почему-то у меня сердце екнуло. Екнуло так, что стало страшно. Сегодня что-то будет…
Он был другим. Совершенно иным, злым, я бы даже сказала, в бешенстве. Обычно он просто напивался. Становился хмурым, ещё более агрессивным, но все это, как правило, направлялось на него же.
Сегодня он подошёл к процессу употребления алкоголя иначе. Спустя всего час я глаз не могла от него отвести. Он начал нагло приставать к девушкам. Как назло, здесь не оказалось ни одной свободной дамы для его целей, а остальные стали потихоньку роптать.
В итоге все закончилось почти что дракой. Никто не пошёл его защищать. Никто его не остановил, но само имя Самсонова все же играло за него почище всяких там дружков.
Его удалось выпроводить. Аккуратно, с криками, но все же выпроводить. Я засобиралось следом.
– Ты куда?
Подружка как по мановению волшебной палочки возникла словно из ниоткуда. Я даже на мгновение растерялась. Время убегало, и Самсонов ушёл совсем один, пьяный.
– Мама позвонила, срочно требует приехать.
Девушка сочувственно покачала головой. Да, почему-то все воспринимали мою мать как какого-то страшного монстра, поработившего меня и подчинившегося себе мою жизнь.
– Ох, Гошка! Досталась же такой, как ты,классной девчонке церберша. Сочувствую, милая.
Кивнула. Никакая она не церберша. Просто работа у неё такая. Психов наблюдать да видеть странные и порой страшные вещи. Как там… Кто в армии служил, тот в цирке не смеётся?
В итоге я поспешила за Самсоновым. Еле успела заметить, что он сел в такси, и прыгнула в машину после. Водитель вообще в шоке был, что я ему велела следить за тачкой спереди.
– Девушка, да не переживайте вы так. Любимый шалит? Понимаю! Там брат мой за рулём, сейчас узнаем адрес и приедем ещё раньше.
Кивнула. Смутило, что он назвал Мишу моим любимым. Это больно резануло слух. Но расклеиваться времени не было. Сейчас нужно собраться и проследить за ним.
Мне казалось, что в таком состоянии его оставлять нельзя. Что он может наделать глупостей. А потом я услышала адрес, куда мы едем. Общага? Да Миша отродясь там не бывал!
Стало ещё страшнее. Водитель же оказался прав. Мы прибыли на место первыми, и я попросила его подождать. Сунула пятьсот рублей, чтобы он хотя бы десять минут постоял.
Мужчина странно посмотрел на мое обеспокоенное лицо и кивнул. Я выскочила и затаилась у входа. Вечер поздний, вряд ли Самсонова пустят. Но, очевидно, у этого черта везде были свои преференции.
Ну, или просто повезло. Когда побежала за уходящим в здание общаги парнем, поняла, что второе. На пункте пропуска было пусто. Куда же он?
Это стало понятно практически сразу. В одиночку. К Катерине. Ревность. Жгучая и невыносимая ревность прострелила меня от макушки до пяток.
Никогда раньше меня так не накрывало. Никогда раньше я не воспринимала ни одну из многочисленных девушек как соперницу. Но никогда раньше он ни к одной из них не шёл сам.