О прелюдии и фуге F-dur № 23
Прелюдия. Как есть «Дань Гайдну» у Дебюсси, так это «Дань Шекспиру» у Шостаковича. Я это воспринимаю так. Дань розенкрейцеровской маске, дань Тайне.
У писателей есть преимущество — у них не публичная профессия. Фрэнсису Бэкону (не художнику, конечно) достаточно того, что у него свой знак[237]. Я его видел. На заднем плане два столба, а на переднем — боров и молодой человек, который этого борова подкармливает. Для тех, кто знал Бэкона, этого достаточно. Остальное погружено в тайну.
Насчет знака Рихтера, я пока в раздумий. У меня было много вариантов, ни на одном так и не остановился. Подскажите, что бы это могло быть…
Фуга. Лировский шут, играющий на дудке. Под ее наигрыш душа Лира вышла из тела и отправилась в путешествие, но тело еще доживает. Это Лир… и уже не Лир. Помните?
— Ты — дух, я знаю. Когда ты умерла? (Это вопрос к Корделии)
— Где был я раньше? Где я нахожусь? Что это, солнце? (Извините, путаюсь в переводах. Но эти строчки точно пастернаковские):
— Моя ль это рука? Не поручусь. Проверю. Уколю булавкой. Колет.
(Видите, как сказал про себя: «Колет». Как будто наблюдает за собой уже сверху).
Стравинский
Об опере «Похождения повесы»
Из тех опер, благодаря которым люблю больше всего… оперу. Больше, чем рояль. Да-да, именно так…
Первое потрясение, когда Том размечтался о Лондоне — его маленькое ариозо. Оно переходит в рукопожатие Тома и Черта. А в музыке такая боль: щемящая, саднящая. Боль Моцарта, Чайковского… помноженная на мою.
У меня такое случилось в Лондоне, перед тем, как играть Восьмую сонату Прокофьева. Я в Лондоне первый раз. Играть не хочу. Почти плачу. До самого концерта хожу по Гайд-парку… и так вдруг захотелось в Станишовку… Даже в глазах потемнело.
Каватину Тома послушайте в день моих похорон! Никаких слов про меня, только эти: про любовь и измену[238]. Хотите, я вам сыграю? (Сначала вспоминает, потом, немного путаясь, играет по памяти). Вот скрипки… очень резко, как будто сорвали кожу. Ответ гобоев, фаготов, валторны… А вот самое главное: кларнет и душа.
Мое «строительство ковчега» Кокошка запечатлел. Раз десять фугу сыграл медленно — у него за это время вышло десять эскизов. В том эскизе, что я отобрал, видны все мои муки…
К сожалению, был только один сеанс: первый эскиз к портрету. Это было время, когда Фальк имел доброту направлять меня в моем желании рисовать.
237
Фрэнсис Бэкон, герцог Веруламский, виконт Сент-Олбани, род. в 1561 г., был незаконнорожденным сыном королевы Елизаветы и графа Лейчестера. Принадлежал Ордену Розенкрейцеров. По версии многих шекспироведов, он и является автором знаменитых пьес и сонетов. Знак Бэкона был опубликован в Париже в 1618 г.
238
Либретто оперы «Похождения повесы» написано У.-Х. Оденом, и каватина Тома начинается с таких слов: «Любви так часто изменяют…»