«Они действительно говорят правду». Кэл поморщился, взглянув на меня. «Я имею в виду, мы можем устранить часть нашего углеродного следа?»
У меня не хватило смелости сказать ей, что я регулярно арендую частные самолеты, чтобы ездить по поручениям, или что у меня было семь автомобилей одновременно, пока я жил в Париже. Вместо этого я стоически кивнул. И вот мы здесь, двадцать четыре часа спустя, забитые на заднем сиденье желтого Ford Galaxy, заваленного дорожными сумками и рюкзаками, с восторженными голосами Cal, пока водитель искренне рассказывал ей о том, как неделю назад какой-то чувак пытался недосчитаться у него десяти баксов за поездку, поэтому водитель вытащил свой пистолет и сказал чуваку отдать ему все, что было в его кошельке. Включая несколько кредитных карт, фотографию его мамы и презерватив. Я не знал, знала ли Cal, что мы слушаем историю о человеке, который ограбил своего клиента и был слишком напуган, чтобы указать на это, или это пролетело прямо над ее головой. В любом случае, я подобрался к ней поближе на случай, если ей понадобится, чтобы я принял на себя пулю за нее. Вечный рыцарь в доспехах шеф-повара.
«В любом случае. Так что. Спасибо за супервесёлую беседу», — пробормотала она, прижимаясь своим плечом к моему. Ага. Её крипометр определённо звенел. «Я начинаю спать. Ты тоже хочешь спать, Роу?»
«Нет», — отчужденно сказал я. «Полностью бодрствующий и бдительный, как чертова собака, услышавшая, как открылась консервная банка».
«Думаю, я немного посплю в тишине». Она проигнорировала меня, зажмурившись, как ребенок, чтобы прекратить разговор. К сожалению, поскольку Кэл был Кэл, она действительно уснула у меня на плече на оставшуюся часть пути в аэропорт, а это означало, что мне пришлось иметь дело и с надвигающимся горем, и с адской эрекцией.
Через час нас высадили в аэропорту. Кэл посмотрела на часы. Розовые Casio с пастельными цифрами и без излишеств. «У нас еще есть время выпить кофе вместе». Ее взгляд был полон надежды.
Мы сделали это. Но я не хотел оттягивать неизбежное. Не хотел проводить еще секунду с женщиной, которая, как я знал, уйдет с частичкой моего сердца.
Я перекинула дорожную сумку через плечо, покачав головой. «Думаю, я проверю почту в зале ожидания первого класса».
Ее лицо вытянулось. Я знал, что ей нравится проводить время вместе. Ей нравятся шутки, разговоры до поздней ночи, бег, оргазмы — она просто не хочет подвергать свое сердце риску. Я принял это. Даже уважал это. Но мне не обязательно было это, черт возьми, нравиться.
«Я понимаю». Она сглотнула. Мы остановились перед TSA. В трех футах друг от друга. Суета людей, бегущих во всех направлениях, чтобы успеть на свои рейсы, утопила нас в шуме. «Серьезно, ты был для меня просто потрясающим. С работой... и бегом... и сексом. И я не ответила взаимностью». Последовала пауза. «Кроме секса — я была чертовой нимфой, и мы оба это знаем». Она подняла подбородок.
Она думала, что не сделала для меня ни хрена? Это было смешно. Я шагнул вперед, еще раз доводя мысль до сознания.
«Позволь мне прояснить кое-что — я люблю готовить. Я люблю путешествовать. Я люблю деньги». Я перевел дыхание. «Но я люблю тебя больше, чем все эти вещи вместе взятые. Это не изменится ни завтра, ни в следующем месяце, ни в следующем году. За восемь недель ты дал мне то, чего у меня не было за двадцать семь лет. Ты дал мне улыбки, смех, тепло и надежду. Но я должен защищать и свое сердце, и сейчас проводить время с тобой убивает меня. Если однажды, близко или далеко, ты передумаешь, ты знаешь, где меня найти. До тех пор — все или ничего. И я не потерплю ничего, кроме чего-либо».
«Я понимаю». Ее голос был напряженным, и она провела пальцами по волосам. «Господи, я ненавижу себя за то, что не отбросила осторожность и не пошла на риск. Что со мной не так?»
Кто-то толкнул меня плечом, когда бежал на самолет. Я ухмыльнулся. «С тобой все в порядке. Ты идеален такой, какой ты есть. Эй, я купил тебе прощальный подарок». Я снял дорожную сумку с плеча и расстегнул ее, шаря в поисках коробки размером с пачку сигарет. Я бросил ее ей в руки. Она поймала ее в воздухе, собираясь открыть.
«Нет». Я захлопнул его, прежде чем она успела заглянуть. «Откроешь, когда вернешься домой».
Она выгнула бровь. «Мне льстит, что ты считаешь, что я обладаю таким самообладанием, но ты когда-нибудь видел меня рядом с коробкой Синнабона?»
«Если время в Стейндропе чему-то меня и научило, Дот, так это тому, что у тебя есть много вещей, о которых ты даже не подозреваешь. Вот почему Я не пронзил голову Эллисон после того, как ты рассказал мне, что произошло между вами двумя. Потому что я знал, что это была твоя борьба. И ты это сделал. Ты противостоял своей обидчице и уничтожил ее. Ты показал себе, что ты можешь. Что ты всегда мог. Ты разорвал цикл и не позволил циклу сломать тебя . Ты чертова рок-звезда, и я хочу, чтобы ты помнил об этом каждый раз, когда сомневаешься в себе. Что есть парень где-то в мире, который боготворит землю, по которой ты ступаешь. Что ты так тщательно его отметил, что он никогда тебя не забудет. Я схватил ее за руку и переплел наши пальцы. Мы оба посмотрели вниз, и она заметила новую татуировку на внутренней стороне моего предплечья. Идеальная круглая точка. Она закрыла глаза, борясь со слезами.