Что он мог мне дать еще, чего он уже не дал? Я любила нашу жизнь.
Райланд поморщился. «Пожалуйста, не давайте ей это перед полной аудиторией. Здесь ребенок».
«Заткнись», — категорически сказал Роу. «Пошли».
«Ладно, сильно хочешь?» Дилан огляделась, но медленно поднялась на ноги. Мы все неторопливо направились в гостиную, не обращая внимания на тарелки и полупустые бокалы в столовой. Рождественская елка стояла прямо перед окном, выходящим на Кингс-роуд.
«Мой первый». Зета сунула подарок в руки Роу, как только он положил Грава на ковер. Он открыл его.
«Никотиновые пластыри? Как... полезны ».
Роу бросил курить четыре месяца назад ни с того ни с сего. Мы гуляли рука об руку вдоль Темзы на ленивой субботней прогулке, и он увидел пару, которая везла коляску и улыбалась ребенку. Не говоря ни слова, он выбросил пачку сигарет в мусорное ведро и больше никогда не покупал. Но он не сказал об этом ни слова людям. Он ненавидел, когда люди суетились вокруг него.
Мамушка сделала всем обалденные варежки.
Дилан подарил каждому человеку вещи из комиссионного магазина, которые чудесным образом и уникально соответствовали его индивидуальности.
Киран подарил Дилану огромное бриллиантовое ожерелье, которое выглядело так, будто стоило столько же, сколько и роскошный автомобиль. Дилан смотрела на него целую минуту, прежде чем улыбнуться ему. «Спасибо, оно будет отлично смотреться с моими лучшими платьями из Walmart».
Киран хмыкнул, не смутившись. «Это эффектная вещь, дорогая. Не нужно надевать ничего, кроме ожерелья. ”
«Тск». Роу покачал головой. «Я вижу, ты не слишком привязан к своим зубам, Кармайкл. Дот?» Он повернулся ко мне.
«Хабы?» Я захлопала ресницами. Мне не терпелось вручить ему свой подарок.
«Следуй за мной за своим даром».
«Спасибо». Райланд сделал вид, что вытирает невидимый пот со лба. «От всего сердца. Никто не должен этого видеть».
Хотя я только что устроился поудобнее в кресле у огня, я следовал за широкой спиной Роу, когда он вальсировал по коридору нашей квартиры. Насколько же он был большим, что ему пришлось спрятать его в своем кабинете?
Он остановился у двери в этот кабинет и повернулся, чтобы смущенно посмотреть на меня. «Я буду с тобой честен…»
Мое лицо вытянулось, и я тут же насторожилась. «Там ведь нет трупа, да, Роу? Черт . Я имею в виду, ты же знаешь, что я твоя девушка, раз заставила его исчезнуть, но ты могла бы подождать, пока все вернутся в свой отель».
Он тупо уставился на меня. «Как ты думаешь, насколько я придурок?»
«Что это?» Я удобно сменил тему. Роу определенно не был для меня дерьмом. Но я не могу сказать, что у всех был одинаковый опыт.
«Я собирался сказать — буду честен с тобой, никакой подарок, который ты мне можешь сделать, не превзойдет мой». Он выгнул бровь, положив одну руку на дверную ручку позади себя, преграждая путь в свой кабинет.
«Не будьте столь самоуверенны, мистер Касабланкас».
К моему удивлению, он не сделал никаких сексуальных намеков. Просто быстро и нервно вздохнул и сказал: « Hot Girl Bummer — лучшее, что случалось с ушами людей со времен Pearl Jam. Я тоже совершенно не предвзят, потому что я трахаю ведущего. Мне даже не нужен офис. Мой офис — это кухня. Так что… ”
Он медленно открыл дверь. Я заглянул внутрь по-совиному. У меня перехватило дыхание.
Это была комната для записи. Все четыре стены были обиты толстой мягкой тканью. Круглый, великолепно изогнутый стол занимал центр комнаты. Его украшало самое современное оборудование. Перед ним были установлены микрофоны, клавиатуры, огромные экраны Mac и освещенный штатив. Стена была покрыта граффити с надписью « Hot Girl Bummer» . В ней было полное ощущение девяностых. Я собиралась плакать. Громко плакать. Не так, как тихонько я плакала сегодня утром, когда проснулась и чувствовала себя счастливой, потому что все были здесь, а Рождество было моим любимым праздником. Или крошечный плач за завтраком, когда Роу приготовил мне улыбающиеся блинчики с малиной. Или днем, когда мы с Мамушкой пошли пить чай в «Савой», и они случайно налили мне не тот чай.
Господи, я был в полном беспорядке.
«Блин… это… безумие».
«Хорошее безумие, я надеюсь». Он стоял рядом со мной, осматривая место, как будто он тоже видел его впервые. «Кстати, это была чертовщина», — признался Роу. «Мне пришлось ждать, когда ты уйдешь записывать свой подкаст».
Меня настолько переполняли эмоции, что я обняла его за шею и начала рыдать в его уродливый рождественский свитер. «Я так сильно тебя люблю». Я икнула ему в грудь, не так уж скромно, как я подозревала. «Я просто... я даже не могу этого объяснить». Вырвался еще один приступ слез.