А. К. Булатович был прикомандирован к Хайларскому отряду, которым командовал генерал Н. А. Орлов и который двигался на восток вдоль строящейся железной дороги. И здесь А. К. Булатович вновь проявил бесстрашие и энергию, участвуя в сражениях и командуя конными разведчиками.
Как мы узнаем из воспоминаний М. К. Орбелиани, к концу похода в Китай Булатович заразилея от освобожденного им из плена французского миссионера тифом и тяжело болел. Для поправки едоровья его отправили в Японию. Пароход попал в сильный шторм. Булатович неосторожно вышел на палубу и простудил свои больные глаза. С тех пор воспаления глаз преследовали его до конца жизни.
По завершении военных действий, 8 июня 1901 года, А. К. Булатович возвращается в свой полк. Через месяц он был назначен сначала временно, а потом постоянно командовать пятым оскадроном. 44 апреля 1902 года его производят в ротмистры. Он награжден орденами Анны 2-й степени с мечами и Владимира 4-й степени с мечами и бантом, а 21 августа 1902 года последовало разрешение дринять и носить пожалованный ему французским правительством орден Почетного легиона. Тогда же по первому разряду он кончает ускоренный курс 1-го Военного Павловского училища.
Блестящая военная карьера ожидала умного, талантливого и отважного гвардейского офицера. Но после возвращения из Китая жизненный путь Булатовича круто меняется. Его последний отрезок — полтора десятилзтия — еще далеко не ясен. Более или менее отчетливо проступают лишь отдельные эпизоды и даты, да и те были установлены лишь в последние годы. Остается только надеяться, что дальнейшие розыски увенчаются успехом и мы сможем получить более полное и ясное представление об этом необычном человеке.
18 декабря 1902 года А. К. Булатович сдает командование эскадроном и с 27 января 1903 года «по семейным обстоятельствам» увольняется в запас. С военной карьерой было покончено. Булатович решил постричься в монахи.
Не только весь светский Петербург был изумлен. Даже самые близкие друзья Булатовича не понимали, чем был вызван его поступок.
Мы можем только гадать об этом.
По одним рассказам, да и по собственным признаниям, он, человек глубоко религиозный, честный, добрый, ищущий, подпал под влияние известного тогда проповедника и мистика настоятеля Кронштадтского собора Иоанна. По другой версии, его угнетали неразделенные чувства к дочери командира полка князя Васильчикова.
Несомненно, большую роль сыграли непосредственные впечатления, вынесенные с полей сражений, кровавые жестокости войны. Сказалась и неудовлетворенность окружающей средой. Но именно эта среда и воспитание ограничили его протест бегством за высокие стены монастыря.
Видимо, правильно говорить о сумме всех этих причин, приведших Булатовича в монастырь. Более точного ответа дать пока невозможно.
Он уволился в отставку 30 марта 1906 года «по прошению» и стал послушником Важеозерской Никифоро-Геннадиевской пустыни за Невской заставой, а затем, по совету Иоанна Кронштадского, уехал в Грецию, на «святую гору» Афон, где в 1907 году принял схиму. Вместе с ним, видимо под влиянием командира, постриглось шесть солдат его эскадрона. «Монашескую республику» образовали двадцать монастырей, среди которых были русские — монастырь святого Пантелеймона и скит святого Андрея. В этом скиту и поселился отец Антоний — так назывался теперь Булатович. Началась новая жизнь — замкнутая, безмолвная, одинокая. Отец Антоний всецело был аанят своим «подвигом». По его собственному признанию, он не знал, что делается на белом свете, ибо абсолютно никаких журналов и газет не читал. В 1910 году его «рукоположили в иеромонахи», а в самом начале 1911 года отец Антоний отправляется в четвертый и последний раз в Эфиопию.
Сам он писал, что предпринял эту поездку, чтобы повидаться со своим воспитанником Васькой, по которому очень скучал. Три года назад Ваську пришлось с оказией отправить на родину. Возшращаясь в Россию из второго путешествия по Эфиопии, Булатович забрал Ваську с собой, крестил, обучил русскому языку и заботился об его образовании. По свидетельству М. К. Орбелиани, это был «добрый, кроткий и несчастный мальчик», очень страдавший от своего увечья. Уйдя в монастырь, А. К. Булатович взял его к себе послушником. Но сверстники постоянно насмехались над ним. В конце концов Иоанн Кронштадтский посоветовал отправить мальчика на родину. И вот теперь отец Антоний, «желая его повидать и преподать ему причастия святых тайн», на год уезжает в Эфиопию.