На других рисунках, несомненно более позднего времени, можно видеть длиннорогих коров, всадников, верблюдов. Они сделаны менее искусной рукой. Фигуры людей и животных грубо стилизованы. Эти рисунки, по-видимому, принадлежат представителям скотоводческих племен, позднее появившихся в долине Нила.
На обломках скал встречаются древнеегипетские иероглифы, поздние мероитские надписи, иерусалимские кресты христианского периода и арабские письмена — следы разных цивилизаций, сменявших друг друга в Нубии в течение тысячелетий.
Наше третье крушение
Между относительно безопасным третьим порогом и вторым, который обещает быть грозным, на протяжении двухсот километров по реке рассеяны каменистые уступы, рифы и стремительные перепады, тем более опасные, что они не обозначены на наших картах.
Местные жители также не могли сообщить нам никаких полезных сведений, так как очень мало плавают по реке и знают ее лишь как место, откуда они берут воду для орошения полей.
Незнание нами местности и послужило причиной небольшой катастрофы, подстерегавшей нас на подходе к Кагбару. Начиная с Хартума мы довольно благополучно миновали столько порогов и стремнин, что уже начали пренебрегать опасностью. Осмотрев с ближайшей скалы Кагбарский порог, решаем, что он не представляет ничего необычного. Это всего лишь скалистая гряда, протянувшаяся в один ряд от одного берега к другому. В шуме воды не усматриваем ничего угрожающего, ниже порога вода пенится и блестит против солнца. Подплываем к нему без опаски. Я держусь у правого берега, Жан и Джон правят к середине реки. Первым подплыл к гряде Жан. Он встал на ноги, чтобы оглядеть ее сверху. Не заметив никакой опасности, Жан вновь усаживается в лодку и, ничего не подозревая, направляет ее к порогу. В свою очередь тоже становлюсь на ноги в каяке. Вижу, как каяк Жана врезается в воду носом вперед и... исчезает в водовороте. Это катастрофа.
"Выброшенный под водой из каяка, — рассказывал позднее Жан, — я стал терпеливо ждать, когда меня вытолкнет на поверхность в соответствии с законом, Архимеда. Одной рукой я крепко уцепился за лодку, в другой держу весло. Однако погружение продолжается, лодка под водой кувыркается. Не хватает воздуха, я почти тону. Наконец, мне все же удается вынырнуть на поверхность, но водовороты тотчас же увлекают меня снова ко дну. Едва успев. немного вдохнуть, тут же начинаю задыхаться и захлебываться. Вода прозрачна, и мне видны тени больших камней, мчащиеся мимо меня. К счастью, я не ударился ни об один из них. Снова всплываю на поверхность на мгновение, достаточное, однако, чтобы глотнуть воздуха и увидеть, что порог все еще не кончился. Опять меня поглощает пучина. Отрывается планшет с картами: в нем наши главные документы. Если он потеряется, дальше придется плыть вслепую. Мне удалось схватить планшет в момент, когда его уже уносила струя. Принайтованный к лодке мешок с одеждой развязывается. В нем экспонометр и множество записей. Лишь бы сохранилось достаточно воздуха и мешок не утонул! Тут меня окончательно выталкивает на поверхность. Водовороты слабеют, дышу полной грудью. Всплывает и каяк. Крепко цепляюсь за него и плыву в спокойные воды".
Джон ничего не заметил. Он и не подозревает о драме, разыгравшейся в нескольких метрах от него.
Пока Жан отчаянно барахтается в глубине пучины, Джон приближается к гряде, спокойно направляя каяк короткими ударами весла. Его голова почти на уровне воды, и он не замечает, что делается внизу за грядой.
Издали мне видна вся сцена. Чувствую, что второй катастрофы не миновать — Джон уже подплыл к порогу, еще несколько секунд, и он нырнет туда с головой. Он только что достал киноаппарат, чтобы заснять вид. Изо всех сил ору, тщетно стараясь перекричать грохот воды, отчаянно машу руками — все напрасно: Джон глух и слеп. Он по-прежнему плывет вперед.
Выхожу из себя, жестикулирую так, что того и гляди сам опрокинусь. Наконец Джон замечает меня и, зацепившись за траву островка, резко останавливается на краю пропасти. Меня охватывает чувство огромного облегчения: я испытал одно из самых сильных волнений в жизни.