Недостаток сна и напряженная гребля в пекле пустыни начинают сказываться — ощущаем сильнейшую усталость. Но прежде чем сделать продолжительную остановку, в необходимости которой мы убеждены, надо пройти второй порог, до которого осталось с сотню километров. Затем мы окажемся в Вади-Хальфе (что означает Счастливая долина), где сможем восстановить силы.
Золотоискатели
К вечеру подплываем к Абу-Сари. Нам известно, что здесь неподалеку проживает несколько европейцев, занятых геологическими изысканиями. Мы давненько не видели европейцев и волнуемся в ожидании предстоящей встречи.
Местные жители приводят нас к глинобитной лачуге, примостившейся в нескольких сотнях метров от реки, среди нагромождения скалистых обломков.
На пороге стоит человек лет шестидесяти, седой, с брюшком. Он прихрамывает, одет в шотландскую юбочку и тельняшку, на ногах у него сандалии. Оскар Дюрхэм встречает нас, не выказывая ни малейшего удивления, словно наше появление — самая обыденная вещь на свете. Входим в его гурби: там уютно, не очень тесно. Ковры, пуфы, холодильник, столы с образцами минералов, заваленные книгами полки, где руководства по геологии и "Памятка примерного золотоискателя" соседствуют с библией и кораном, "Семью столпами мудрости" и трудами моего друга Луи Гольдинга о Моисее, заполняют все помещение.
Предупрежденный о нашем приезде, появляется второй человек, похожий на заговорщика ирландец Падди Бишоп, двадцати восьми лет, с пышной шевелюрой, на которой примостилась маленькая английская кепочка.
Два обнаруженных нами оригинала живут совершенно одни, пребывают, так сказать, в томительном уединении. Падди встречает нас с изъявлениями восторга, идущими вразрез с чисто британской сдержанностью его товарища. Вот уже полгода, говорит Бишоп, как у них не было посетителей. Оскар с гордостью присовокупляет, что он около тридцати лет не был в Европе и что, открыв эту пустынную обитель, обрел, наконец, вожделенный покой. Он читает, пробавляется случайными заработками, собирает камни. Падди ведет изыскания и руководит бригадой бурильщиков. С перевозкой руды справляется одно грузовая машина, с ее переработкой — небольшая электрическая установка.
Мы напали на золотоискателей. Падди приглашает нас к себе. Поднимаемся по каменистой тропинке на возвышенность, где он построил прямо на скале гурби из необожженных кирпичей. Рассевшись на обтесанных топором лавках, пьем из жестяных кружек какой-то крепкий напиток, от которого дерет горло. Чувствуем себя так, словно очутились в гостях у золотоискателя в Клондайке или Трансваале.
Наш хозяин хлопочет, открывает одну за другой банки консервов, которых хватило бы, чтобы накормить целый взвод, и без устали говорит, говорит... В Абу-Сари ему так редко удается поговорить.
На следующий день нас увозят на грузовике в пустыню: мы едем по иссушенным, окаменевшим от солнца ложбинам. Дорога обозначена кучками камней, насыпанных на некотором расстоянии друг от друга, так что нет риска заблудиться. Взобравшись на вершину какого-то склона, машина останавливается. Здесь идет разведка. Контуры обширных прямоугольников разведанных площадей выложены камнями. Поднимаемся еще выше. Вдоль хребта тянется ряд наполовину засыпанных колодцев.
— Здесь работали бельгийцы, — объясняет нам проводник. — Они пришли сюда лет сорок назад, занялись разведкой, потом все забросили. Не хватило упорства.
Дальше видна выемка в скале. Внимательно приглядевшись, можно ясно различить следы кайла на камне.
— Это осталось от египтян. Рабочие фараонов разработали этот рудник. Они делали углубления, которые вы видите перед собой, выламывали глыбы кварца, выбирали из них крупные самородки, а остальное бросали.
Он передает нам отбитый кусок кварца.
— Вот, посмотрите. Они не умели дробить породу. Ясно, что после них есть еще чем поживиться. Как тут не быть золоту?!
Бригада рабочих грузит на машину обломки породы из античного рудника. В углублениях темно-фиолетовой глыбы с зелеными и желтыми прожилками осела мелкая золотистая пыль. Осторожно собираем несколько щепотей этого блестящего порошка. Падди жестом останавливает нас.
— Не стоит стараться. Собранное вами — что угодно, но не золото.
На память о руднике Падди дарит каждому из нас по кусочку кварца с вкраплениями золота.
— Ну что ж, — заключает Джон,— в Судане есть золото, и оно принадлежит всем, раз прячется в глубине пустыни. Искателям, которых оно может привлечь, придется приучить себя к здешней температуре, к насекомым-кровососам и время от времени — к веселенькой песчаной буре.