— Так, теперь несколько слов, чтобы я звук проверил, — говорил оператор террористам, а они покорно выполняли все его просьбы. Оператор смотрел на уровень звука на шкале в камере и чего-то подправлял. — Настроил. Начинайте, — наконец командовал он.
Интересно, прикажи он им сложить оружие, выполнили бы они этот приказ?
— Ну и нервы у тебя, — сказали ему, после того, как он вернулся. Он ведь смог снять не только интервью, но так же зал и то, что там происходило, а потом эту пленку смотрели сотрудники спецслужб, подготавливая штурм здания, точно это было учебное пособие.
Жаль, что он ушел в другую компанию. Впрочем, Илья тоже был классным оператором.
Фарид еще в машине пояснил, кто будет интервью давать. Оказалось, что это высокопоставленный чиновник, который возглавляет весь район Дахия. То есть должность у него была сродни префекту. Вот только префект отвечает лишь за хозяйство, а на этого начальника возлагались еще и политические функции.
— Как его звать? — спросил Сергей у Фарида. — Нам ведь титры придется на его интервью давать.
— Саббах, — сказал Фарид.
— Как? — переспросил Сергей, а потом дал Фариду листок бумаги и ручку, попросив написать имя чиновника печатными буквами, чтобы не ошибиться.
Фарид так был этим увлечен, что упустил момент, когда в комнату вошел мужчина лет сорока пяти, с опрятной чуть седой бородкой, в очках. Одет он был тоже в джинсы и рубашку, похожие на те, что носил Фарид. Он поздоровался, сел за стол. Может чиновник и знал английский, наверняка знал, но все же предпочел отвечать на арабском. Так у него было немного времени, чтобы обдумать ответы. Фариду пришлось выступать в качестве переводчика.
— А что вместо Израиля? — спросил Сергей, указывая на карту на стене.
— Мы такого государства не знаем, — сказал Саббах.
Он поморщился, когда Сергей произнес слово «Израиль». Похоже он все же понимал большую часть того, о чем спрашивал Громов или знал как звучит Израиль на нескольких языках. Сергей, к примеру, мог где-то на пятнадцати языках сказать «спасибо».
— Этого государства просто не должно существовать, — продолжал чиновник, — через какое-то время это будет палестинская территория.
Нострадамус какой-то, решил Громов.
— Израиль — государство маленькое, но нет в мире ни одного государства, обладающего таким количеством союзников, — Сергею не нужны были лозунги. Он пытался выудить из Саббаха откровенные ответы, а не заученные фразы. — Вам надо будет его победить, победить в войне, но разве это возможно сделать, если у Израиля столько союзников? Он противостоит окружающим странам уже шестьдесят лет.
— Необязательно война приведет к нашей победе. Чем совершеннее становится техника, чем совершеннее и доступнее ядерное оружие, тем быстрее мы разрешим эту проблему.
О, да, вскоре ядерную бомбу сможет сделать у себя в комнате любой школьник, но если «спички детям не игрушка», то ядерная бомба — тем более, подумал Громов.
— Как? — не унимался Сергей, точно хотел выяснить технологию производства ядерной бомбы в домашних условиях.
— Выключите, пожалуйста, камеру, — попросил чиновник.
Сергей подумал, что на этом интервью закончилось, что своими вопросами он перегнул палку, настроил Саббаха против себя и тот уже не хочет отвечать на его вопросы.
— Выключи камеру, — приказал Громов, поворачиваясь к Илье.
Тот оторвал лицо от видоискателя, нажал на кнопку, останавливающую запись. На камере погас красный огонек.
— Все? — спросил Илья.
— Кажется да.
— Оперативно. Нас не расстреляют? — попробовал пошутить он, все равно их никто не понимал, и по-русски они могли говорить все что угодно.
— Думаю, что нет. Хватит дурачиться. Съемка серьезная.
— Была.
Они ошиблись. Как только камера выключилась, чиновник взял клетчатый платок, который лежал на столе и накрыл им микрофон. Ясер Арафат носил точно такой же платок, отчего его стали называть арафаткой. Такие платки любят привозить туристы из Египта. Был он и у Сергея и еще один очень похожий — пуштунский, который он купил в Пешаваре. Однажды он пришел в нем на встречу с Израильской делегацией, чисто случайно, не желая никого провоцировать, но все говорили, что поступил он не политкорректно.
— Это пуштунский платок, не арабский, — пояснял Громов, — израильтяне — отличат.
Но этот платок не заглушит микрофон, все равно он всосет слова и запишет их довольно четко, если тот будет работать.
— А теперь продолжим, — сказал чиновник. — Только на меня не ссылайтесь.