— Я больше никогда тебя не покину, — Лори повернул голову, и Элис увидела, как блестят его глаза, — Если ты сама не захочешь. Слово фэрлинга, я всегда буду рядом с тобой.
Прохладный ночной ветерок действовал умиротворяюще. Элис зачарованно смотрела на небо, полное звёзд: крупных, ярких. Сейчас небо казалось ещё бесконечнее, необъятнее, чем в прошлую ночь. А звёзды были так высоко, так далеко, что хотелось взмыть ввысь, и лететь со скоростью света, лететь вперёд, чтобы хоть немного приблизиться к ним. Дотронуться, прикоснуться, поймать…
— Звёзды сегодня необычайно красивые, правда?
Было ли это её собственной мыслью, или она опять подслушала мысли фэрлинга? Да и так ли это важно?
Падающая звезда стремительно катилась по небосводу. Глупая человеческая примета, придуманная для маленьких детей. Но иногда ведь можно разрешить себе забыться и впасть в детство?
— У тебя есть пять секунд, чтобы загадать желание, — заметил Лори, поигрывая хвостом.
Это было сказано не в шутку, а всерьёз. Элис рассмеялась.
— В отличие от людей, ищущих чудеса везде, где только возможно, я имею силы исполнять свои желания самостоятельно. Для этого мне не нужны звёзды.
Стоило последним словам сорваться с губ, как в её сознании возник непрошеный образ: элегантный деловой костюм, тонкие губы, слегка изогнутые в насмешливой полуулыбке, лукавый прищур тёмных глаз…
Звезда чиркнула по небу и скрылась за горизонтом. Элис поморгала, отгоняя видение. Что это, минутное умопомрачение, или… Не может быть, чтобы она…
Не может бы-ыть!..
Такого она от себя не ожидала. Увлечься человеком, который понятия не имеет о правилах приличия, который всё время путается у неё под ногами и норовит уколоть очередной насмешкой, который превратил её новехонький "Гелиос" в груду металлолома, который… Копаясь в памяти в поисках ещё не перечисленных грехов Дэниела Уинстона, Элис не замечала, что кулаки у неё крепко сжаты, а на черепицу сыплются искры. Как она могла? Кто она после этого? Слабовольная, бесхарактерная, сентиментальная…
— Не будь столь самокритичной, — Лори легонько коснулся крылом её плеча, — Рано или поздно это должно было случиться. Я знал.
Элис бросило в краску. Почему она не может разобраться, что с ней происходит? Говорят, чужая душа — потёмки, а своя?..
— Нехорошо подглядывать за чужими мыслями…
— Не пытайся отрицать очевидное.
— Я и не пытаюсь. Но я пока ещё маг, — с вызовом ответила Элис.
Да, она маг, а, значит, в её силах обуздать свои чувства. Это люди не в состоянии совладать с инстинктами, заложенными природой.
Никто никогда не узнает об этом, тем более сам Дэниел. И даже если звезда услышала её, это ничего не изменит. Она похоронит в своей душе это странное влечение, это необъяснимое чувство, — Элис боялась даже мысленно произнести слово "любовь": как будто, сказав так, она окончательно и бесповоротно признала бы факт, который, не будучи озвученным, возможно, никогда не станет реальностью.
Она прерывисто вздохнула.
Так будет лучше всего.
Страшная вещь — мечты. Люди даже не подозревают, насколько им проще: не имея способностей воплощать в жизнь образы, существующие лишь в их воображении, крайне сложно осуществить желаемое, но вместе с тем почти нет шансов нечаянно навлечь беду неконтролируемыми тёмными мыслями. Совсем иначе обстоит дело, если тебе выпало родиться магом. Гораздо больше риска материализовать то, чего боишься, притянуть то, от чего стараешься держаться подальше, — стоит только ненадолго забыться.
— В доме, где я живу, есть мансарда, — прошептала Элис, всматриваясь в бесконечное море спящих крыш, — Там сухо, я залатала течь. И хозяйка туда никогда не поднимается.
Метеоритный дождь вышивал полуночную черноту золотистыми стежками. Элис уже потеряла им счёт. Сейчас она хотела думать о них только так, без прикрас, без несуразного фанатизма: ведь это всего-навсего метеоры, космические крошки, сгорающие в атмосфере. Падающие звёзды, надо же! Придумают же люди…
Загадывать желания не хотелось.
— Я буду держать слуховое окно открытым. Миссис Браун ничего не заметит — она дальше своего носа не видит. Но всё же постарайся не попадаться ей на глаза. И Эмили тоже. Они всего лишь люди, — Элис внезапно замолчала, подавившись словами. Всякий раз, когда она вспоминала об Эмили, её не отпускало странное ощущение: она будто приподняла завесу тайны, доселе неведомой ни одной живой душе. Её терзали сомнения. Неужели чутьё не обманывает её, и Эмили — в самом деле не та, за кого себя выдаёт?
— О чём ты думаешь?
— Да так. Ничего особенного, — она покраснела так сильно, словно её застали за чем-то непристойным. Сама того не заметив, Элис закрыла от фэрлинга свои мысли, — чего никогда раньше не происходило.
— Ты хотела поговорить о чём-то важном, — мягко напомнил Лори, — Звезда отвлекла тебя.
— Не сейчас, — раздражённо помотав головой, Элис попыталась встать на ноги, и чуть не упала: крыша была довольно крутой, — Это слишком серьёзный разговор, а я сейчас не в том настроении. Скоро рассвет: тебе лучше спрятаться.
Фэрлинг встопорщил усы, ласково улыбнувшись девушке.
— Моё место рядом с тобой.
— Я не хочу, чтобы тебя видели лишний раз. Это не Айзенбург, Лори. Кто знает, как здешние жители отреагируют на пролетевшего над головой фэрлинга? У меня и без того слишком много поводов для беспокойства, и если к ним прибавить ещё и страх за тебя, я просто сойду с ума. Ты же не хочешь, чтобы…
Лори не дал ей закончить предложение: схватив девушку лапами, он забросил её себе на спину, оттолкнулся от парапета, одновременно расправляя крылья, и ввинтился в небо со скоростью пушечного ядра.
Должно быть, они достигли верхних слоев атмосферы: ледяной воздух стал разряжённым, и таким прозрачным, что в нем была видна каждая пылинка. Звёзды отсюда казались ещё крупнее; они сверкали, как драгоценные камни, выставленные в витрине ювелирного салона. Фэрлинг поднялся выше, звёзды померкли, и на востоке из-за горизонта показался краешек солнца. Элис глубоко дышала: ей не хватало кислорода. Никогда ещё они не поднимались так высоко.
— Здесь солнце уже взошло, а там, внизу ещё ночь, — фэрлинг завис в воздухе подобно исполинскому воздушному змею, — В одно и то же время, заметь. Вот тебе задачка: один заявляет, что уже утро, другой убеждает его в обратном. Так кто же из них прав?
— Лори, спускайся, — Элис закашлялась. Дышать становилось всё тяжелее, — Или объясни толком. Терпеть не могу, когда ты говоришь метафорами. Совсем как мой отец…
— Нет единой для всех истины. Как нет ничего, о чём можно было бы заявить со всей определённостью. Всё зависит от точки зрения. Даже солнце, которое одно для всех, каждому видится разным.
Фэрлинг медленно снижался. Элис распласталась у него на спине, прячась от ветра.
— Позволь дать тебе несколько советов. Не бойся своих желаний: это глупо. Не беги от судьбы: это бессмысленно. Не пытайся понять то, в чём, как тебе кажется, нет логики. Что непостижимо сейчас, откроется потом.
Земля стремительно приближалась. Мгновение, и крошечная точка внизу превратилась в серо-жёлтый квадрат, который оказался песчаной площадкой для тренировок. Лори пружинисто приземлился, и Элис скатилась вниз.
Она чувствовала себя, как ребёнок, получивший на день рождения деревянную лошадку вместо настоящего коня. Совсем не так она представляла себе этот разговор. Совсем не это желала услышать от Лориана. Влажный песок под ногами пах солью и наступающей осенью, ветер неторопливо перебирал ветки деревьев, в лужах на асфальте догорали последние звёзды. Не так. Всё должно было быть совершенно по-другому. Она ожидала, что Лори наконец-то поведает ей обо всём: она ведь просила его разузнать, что за тайны хранят фэрлинги. Она так надеялась получить ответы, и навсегда покончить с неизвестностью, а вместо этого он потчует её своими философскими сентенциями, да ещё и называет это "советами"!