У высотного дома на тротуаре было старательно выведено белой автомобильной краской: «Доброе утро любимая!» Вероника остановилась полюбоваться приветствием-признанием, в котором автор не потрудился отделить обращение запятой. Прохожие миновали надпись осторожно, стараясь не наступать на буквы. Кое-кто улыбался. «А ведь отличное название для повести!» — пришло в голову Веронике.
Потом попалась на глаза районная поликлиника, где проходили обследование — с Маришкой перед школой, с Туськой перед садиком. А за поворотом, в старом сквере, жили на деревьях белки! Однажды из кабинета — кажется, окулиста — выбежала медсестра, замахала руками, подзывая детей — и, прижав палец к губам, поманила в кабинет. Вероника тоже прокралась следом и замерла на пороге: по подоконнику прыгала белка! Вся аккуратная, чистенькая — белое тельце просвечивало сквозь пушистую серую шерсть, а длинный хвост живым огоньком порхал вокруг — она как будто ничуть не смущалась близостью людей и отважно разглядывала их черными глазенками, поворачивая игрушечную головку. И что за мысли, что за образы и предчувствия таились в ней?!
…Бросить пьесу! Вообще бросить писать! Забыть и не позориться! Но кто же расскажет людям хотя бы про эту белку?!
«Да! Кто расскажет про белку?!» — спросила себя Вероника с таким негодующим облегчением, как будто это и было ответом на самый важный, мучительный и главнейший в ее жизни вопрос.