— Что это?
— Подарок — сажусь рядом, протягивая коробку вперед.
— Зачем?
— Ну ты глупый? Как зачем? Праздник же
— Сегодня 23 февраля.
— Нууууу
— Ну? Зачем подарок-то?
— У вас что, не празднует? — он отрицательно качает головой –23 февраля празднует день защитника Отечества. А раз мы сейчас в России, то и тебе подарок положен. Все, держи уже — он молча принимает подарок и начинает его распаковывать.
С каждой секундой его лицо все больше озаряется улыбкой. Он смеется и рассматривает мои маленькие презенты.
На кровати разбросана упаковка вперемешку со скотчем, куски бумаги, ленточка, но даже это не портит момент. Ит снимает свой чехол с телефона и надевает тот, что я подарила.
— Подошел? — с интересом спрашиваю я
— Как родной — отшучивается он
Затем точно такую же замену он проводит со своими носками. Сняв свои, он надевает те, что лежали в коробочке. Белые с уточками.
— Тебе правда нравится? — спрашиваю, улыбаясь так же широко, как он.
— Правда нравится — говорит и он, целуя меня — Спасибо — шепотом. Нежно.
Глава 9
На следующее утро началась наша маленькая спец. операция. С родителями я договорилась, что отправлюсь к Алине с ночевкой и в школу на следующий день пойду от нее, поэтому полтора дня как минимум для родителей я буду в безопасности. Я специально собрала сумку, чтобы моя легенда выглядела более реалистично. Подруга в курсе всех событий и, если я не успею уложиться в рассчитанное время, она должна прикрыть.
Все рассчитано, все продумано, но страх и волнение никуда не пропали.
«Так, успокойся» — даю напутствия самой себе- «Ты сама предложила помощь и даже идею подкинула, что теперь переживать. Итон не допустит, чтобы мне причинили вред. Все будет хорошо»
Зайдя в школу, шкала моего волнения повысилась раза в два. С Итом мы договорились, что не будем списываться сегодня утром по оводу осуществления нашего лана, чтобы не было компромата, а мне так не хватало его слов по типу — Боишься? Не бойся, я тоже боюсь.
Весь остальной день я держалась отдельно ото всех. Алине я запретила приходить сегодня в школу. Мало того, что я за себя боюсь, так еще и за нее бы боялась. Поэтому, она осталась дома, изводиться в ожидании моего возращения или сообщения от Ита.
Первый урок, за ним второй и так проходят все пять уроков, что стояли у нас на сегодня. Я словно робот выполняла сегодня все действия. Дойти до класса, отсидеть урок, перейти в другой класс и наконец спуститься вниз за курткой.
Стараясь держать ровное дыхание, чтобы жучок, что на мне не смог записать частых и глубоких вздохов, кои будут являться свидетелями моего волнения, я иду по коридору.
— А! — кричу я, почувствовав леденящий холод в области груди. — Марья Ивановна! — математичка, что несла свою полную до этого момента вазу с водой, вылила все на меня.
— Прости, Женечка, не специально. Ей богу не специально! — в волнении крутится вокруг меня педагог.
— Все хорошо. Извините, мне нужно идти — кое как отбиваюсь от ее упрямого желания хоть чем-то помочь и ускоренным шагом добираюсь до цели, на ходу немного наклонив голову, проговариваю. — Все в порядке. Случайность. — я даже думать не хотела, как в этот момент испугался Итон.
Выйдя на улицу я медленным шагом отправляюсь через парк и иду через самый безлюдный тротуар. Держать дыхание ровным уже дается с трудом, но я все равно изо всех сил делаю вид, что чем-то сильно увлечена в телефоне и продолжаю идти. В один момент мой страх рассеивается. Я больше не чувствую его. Я больше вообще ничего не чувствую. Платок на моем лице перекрывает все пути поступления свежего воздуха в мой организм. Я вынужденно вдыхаю какой-то препарат, после чего веки тяжелеют, и я опускаюсь в чьи-то руки.
Пробуждаюсь я от того, что голова с силой бьется о стену. Режущая боль сковывает все тело, а в голову продолжает бить, словно молотком. Я обеими руками хватаюсь за голову и жмурю глаза, сопровождая свои действия стонами. Почему же так больно?
— МмМмМ — скулю я. Кажется, что весь мир перевернулся с ног на голову, а мой внутренний механизм, состоящий из органов, обеспечивающих процессы жизнедеятельности кто-то пережевал и выплюнул. Тошнота снова и снова накатывает волнами и мне сложно сконцентрироваться и даже открыть глаза. В какой-то момент на мое плечо опускается рука и надавив, переворачивает меня с бока на спину. Это заставляет меня открыть глаза, но уже через секунду я снова их закрываю. Это оказалось невыносимо больно, но я понимала, что нельзя просто лежать. Нужно приходить в себя. Еще одна попытка и на этот раз удачная. Опираясь на руку, я приподнимаюсь и несколько раз сильно жмурюсь, чтобы прояснить взгляд. Я напряженно смотрю в пол перед собой и пытаюсь собрать свое сознание в кучу, как кто-то берет мою свободную руку и вкладывает в нее стакан.
— Держи, тебе нужно попить — приятный женский голос. Я поднимаю глаза вверх и смотрю с огромной благодарность. Освежающие глотки чистой воды были как нельзя кстати. До этого момента я и не заметила, что мой рот превратился в настоящую Сахару. Сознание проясняется, и я понимаю почем я здесь и для чего.
Женщина выглядела ухоженной и приятной. Иссиня-черные волосы водопадом струятся по спине, а этот добрый взгляд делает ее прекрасной фее из какой-нибудь сказки. Это она, мама Итона. я с пол минуты заворожённо рассматриваю женщину, после чего решаюсь заговорить.
— Простите, вы Тереза?
— Да, да это я! А ты кто? Тебя послал Бэн? — в ее голосе и глазах столько надежды, что у меня что-то кольнуло в сердце.
— Да, почти. — я встаю с пола и добираюсь до кровати. Сев на край, я поясняю всю ситуации. — Я девушка Итона. — после этого я смотрю ей в глаза, пытаясь уловить ее реакцию. Глаза расширяются и ее удивленный вид слегка забавен.
— Что?! Ой, прости. Просто, для меня это так удивительно. Раньше Тон никогда не знакомил нас с девушками, а сейчас отправил тебя сюда…
— Тон? — первым делом спрашиваю я
— Да, сокращённо от «Итон» — видимо, я одна называю его Итом.
— А, поняла. Мне на самом деле хотелось познакомиться с вами при других обстоятельствах, но видимо не судьба. Они считали вас мертвой, как и я. Ох, нет. Не так. Я из России, поэтому и говорю сейчас по-русски. Я участница программы «По обмену в Америку». Мы с Итом сблизились, и он рассказал мне об аварии, после чего появились подозрения, что вы живы. Мы прилетели в Россию около двух недель назад. Все это время Итон с отцом пытались придумать план по вашему спасению, а на днях произошел случай, который ясно дал понять — дальше тянуть нельзя.
— С ними что-то случилось? — с диким испугом спрашивает женщина
— Нет-нет. — махаю руками. — С ними все хорошо. Просто, в общем это мне угрожали в школе и… да не важно. Суть в том, что мне удалось уговорить Ита не отправлять меня обратно в Америку и я даже предложила план. Собственно, поэтому я сейчас здесь. На мне находиться жучок с прослушкой, и нам остается просто подождать до тех пор, пока нас не освободят. — говорив об этом, я снизила голос до шёпота.
— Боже — она присаживается на стул рядом со столиком и поставив локти на стол, обхватывает ими голову.
— Я понимаю, вам тяжело сейчас…
— Расскажи мне все с самого начала, во всех подробностях. Я хочу знать все.
И я начала говорить. Как прилетела, как узнала, что она мертва, как вел себя Ит. Все-все. Я говорила медленно и спокойно, а Тереза внимательно слушала.
За разговорами прошло часа два. В конце я едва слышно рассказывала о нашем плане.
— Все получится — уверяла ее я
— Ох, как же я хочу в это верить. Ты очень храбрая. Евгения. Я действительно рада, что Тон выбрал именно тебя — на этих словах мне стало так приятно, что я неосознанно улыбнулась. Слышать одобрение родителей твоего любимого человека, это сравнимо с ощущением того, как ты что-то очень вкусное пробуешь впервые. Ты влюбляешься в этот продукт, после которого остается сладкое послевкусие.