Сомнения… Вот это подлинный враг. Все надо делать быстро, не слишком раздумывая. Действовать технично: удостовериться в наличии нужных признаков, с часами в руках взвесить все за и против и подытожить сумму вероятностей. И ни в коем случае не давать обратный ход. Не допускать колебаний. Критический взгляд Боа, направленный ему в затылок, он уверен, заставит его собраться, и никакой из демонов, о которых предупреждал Рацца, не сможет утянуть его в свою пучину. В этом Нат дал клятву.
Раскаленный воздух дрожал, искажая очертания предметов, но, несмотря на это, город проступал все отчетливее. Каждая новая деталь решительно опровергала предположение о мираже. Уже можно было различить подъездную дорогу; по сторонам ее, словно изгородь, выстроился двойной ряд застывших драконов на одинаковых кубических пьедесталах. При мысли, что ему придется пройти через эту галерею ощеренных зубов, Нат ощутил непривычный спазм в своем атрофировавшемся желудке. Сколько здесь каменных ящеров? И сколько спящих монстров? Сколько гибернантов и сколько их копий?..
Нет! Он не должен поддаваться головокружению! Количество статуй подавляло, и чтобы прийти в себя, Нат сконцентрировался на действиях, которые ему предстоит выполнить совсем скоро, инстинктивно ища взглядом ящики, обтянутые кожей и притороченные ремнями к крупу вьючной лошади.
«Это не простая взрывчатка! — не раз втолковывал им Рацца, ведя их за собой вглубь скалы, в сумрачную пещеру, о существовании которой никто, кроме жреца, не знал. — Нет, вещество, к коему вы сейчас прикоснетесь, не имеет ничего общего с тем, о чем вы могли слышать прежде. Никаких фитилей, электрических проводов, никаких взрывателей — ни ручных, ни замедленного действия, ни срабатывающих от встряски, никаких датчиков времени, часовых механизмов, никаких запалов… Нет, субстанция, содержащаяся в этих ящиках, не боится ни жары, ни огня, ни ударов. Вы можете бросить ее в пламя, бить по ней молотком — и нисколько не опасаться взрыва. Фактически это вещество чувствительно лишь к одному воздействию: к звуку! К определенному звуку некоей частоты. Только к нему, и ни к чему другому. Превосходное решение, согласитесь!»
Спотыкаясь в полумраке каменного лабиринта, неофиты предпочитали помалкивать. Наконец, в дрожащем свете факела им открылось странное сооружение: гигантское веретено из покореженного металла, впечатанное в скалу, словно лезвие в рану. Ржавчина расползлась по его поверхности алыми язвами; лопасти, покривившиеся от удара, были изрезаны ее жалкими кружевами.
— Космический корабль, — проговорил Рацца; его голос дрожал от волнения. — Возможно, боевой крейсер. Эта пещера, несомненно, является его шахтой. Но со временем шахта обрушилась, похоронив его навсегда в толще скалы…
Недоуменно сдвинув брови, Нат обернулся к товарищам, но ни Тоб, ни Акарис не могли объяснить смысл странных слов мастера поиска, и ему пришлось просто принять их к сведению. Отодвинув проблему на край сознания, Нат все свое внимание перенес на ржавую конструкцию. Тем временем Рацца ступил на примитивный мостик и двинулся в нутро «корабля». Факел, раскачивающийся в его тощей руке, дымил и потрескивал, потоки воздуха отбрасывали за ним шлейф из сажи и искр, опалявший волосы учеников, гуськом следующих за учителем. Наконец они оказались в круглом помещении, стены которого были сплошь заставлены ящиками, похожими на дорожные вьюки, обитыми кожей, побелевшей от пыли; кое-где ящиков недоставало, и на их месте зияла пустота.
— Сто восемьдесят, — прошептал Рацца, — их осталось только сто восемьдесят. Эти запасы невозможно восполнить. Пробелы, что встречаются от ряда к ряду, никогда не будут восстановлены… Перед вами сейчас наше единственное оружие против людей дождя, оружие, унаследованное в далеком прошлом, и от которого однажды не останется ничего, кроме воспоминаний. Понимаете теперь, почему его нельзя растрачивать впустую?
С огромной осторожностью Рацца вынул один из ящиков и распустил связывающие его ремни. Нат заметил, что с внутренней стороны короб защищал резиновый слой шириной в несколько сантиметров. В центре ящика находилось прямоугольное углубление толщиной в руку, наполненное розоватой массой, по виду напоминающей желатин.
— Не много же сюда поместилось! — тихонько фыркнул Тоб.
— Это называется «глухим ящиком», — объяснил жрец, демонстрируя маленький кожаный короб. — Изнутри он полностью звукоизолирован; это сделано, чтобы ни один звук снаружи не достигал взрывчатого вещества, чтобы оно оставалось «глухим» ко всем внешним воздействиям. Это очень важное условие, и его соблюдение может спасти вам жизнь, а пренебрежение им, напротив, оборвет ее.